Но главная причина происходящего проста и трагична: 29 лет назад в Москве погиб Советский Союз. Все дальнейшие события — лишь последствия, с которыми мы пытаемся справиться. Но кто это — мы, пишет Петр Акопов для РИА Новости.
Когда советское руководство в августе 1991 года попыталось остановить развал страны (оформленный под ее преобразование в конфедерацию) — к которому привел своей близорукой и бездарной политикой Михаил Горбачев — было уже почти поздно. ГКЧП не был ни "коричневым путчем красных", ни заговором — это была отчаянная попытка спасти страну, за сохранение которой проголосовало большинство населения (хотя и референдум тогда уже прошел не во всех республиках). Попытка благодаря двурушничеству все того же Горбачева и отсутствию лидера (не было человека масштаба Лукашенко середины 1990-х, а, с другой стороны, был свой боец-харизматик, то есть Ельцин) оказалась не просто неудачной — она еще и ускорила крах государства. СССР был смертельно ранен 21 августа — и после долгой агонии умер в декабре после подписания Беловежских соглашений о его роспуске.
Распад тысячелетней России, второй в XX веке, не был ликвидирован так же быстро, как первый, случившийся в 1917-м, когда на собирание большей части страны ушло всего четыре года, — сейчас, спустя почти 30 лет, мы все еще переживаем его последствия. Мы — это наследники исторической России, независимо от того, как она называлась. И в каких ее частях мы бы ни оказались.
Александр Лукашенко не просто глава одной из бывших союзных республик — это человек, все годы своего президентства отстаивавший необходимость союза с Россией. Союзное государство долгие годы было единственным, что осталось сейчас от СССР, уже потом появился Евразийский союз, который пока лишь строится. Да, оно ближе к конфедерации, чем к федерации, да, внутри него всегда шли споры, но белорусы и Лукашенко никогда не отрекались от нашего общего прошлого и нашей общей судьбы. Это дорогого стоит — на той же Украине элиты и Запад сделали все для того, чтобы развернуть "страну" от России. При этом при всей разнице ситуации на Украине и в Белоруссии наши цели в отношении них ничем не отличаются — воссоединение трех частей русского народа в одном государстве. Это утопия, глупый реваншизм, напрасные мечтания?
Нет, это единственно возможный взгляд русского человека. Если мы отрекаемся от своей истории, от своих предков, тогда, конечно, нужно смириться с независимостью западнорусских земель. Но тогда нужно быть готовыми к тому, что в среднесрочной исторической перспективе (50-100 лет) на месте Российской Федерации будут десять-двадцать самостоятельных государств. Причем независимыми станут не только республики Кавказа или Поволжье, в которых русские находятся в меньшинстве, но и огромные населенные русскими регионы: Дальний Восток, Сибирь, Урал. Фантастика, ложная тревога? Но если сами великороссы согласятся считать малороссов и белорусов отдельными народами, если отрекутся от русской цивилизации — что удержит огромную страну-цивилизацию?
У нас есть два великих соседа — германцы на западе и китайцы на востоке. Несмотря на разные исторические пути и возраст, оба этих народа имеют огромную центростремительную силу. Единая Германия возникла всего полтора века назад? Да, но лишь потому, что до этого германцы много столетий жили в Европе в рамках Священной Римской империи германской нации.
При Гитлере Германия силой объединила не просто всех немцев, но и родственные германские народы. И даже раздел Германии в 1945-м не положил конец немецкому единству — уже менее чем через полвека Германия снова была едина, а потом и перехватила инициативу в строительстве единой Европы: в рамках которой немцы, как главный европейский народ, снова будут диктовать свои правила.
Китай за свою многотысячелетнюю историю несколько раз распадался и собирался, был завоеван и переваривал завоевателей — ханьцы не только ассимилировали множество народов, но и сохранили свою цивилизацию и государство. При этом различий внутри китайского этноса более чем достаточно — и они будут посерьезней различий между русскими и украинцами. Хватает различий и в немецком народе, но саксонцы и баварцы понимают свою принадлежность к германской цивилизации.
И только русским предлагают поиграть в "национальное" самоопределение: раздробиться на 50 частей. И это притом, что русские, собирая свое государство, всегда оставляли малым народам их уклад и землю, да и в целом одним из главных качеств русской цивилизации является ее "цветущая сложность": огромное разнообразие даже внутри великороссов.
Удар 1991 года не был смертельным — как бы этого ни хотелось нашим недругам. Умер СССР, бывший лишь одной из форм жизни и исторического пути русской цивилизации (в чем-то очень удачной, в чем-то — наоборот). Российская Федерация не просто его правопреемник — она в ответе не только за весь русский мир, за всех русских, но и за сохранение и развитие русской цивилизации как таковой. Какими бы ни были наши сегодняшние внутренние трудности и проблемы, как бы нам ни объясняли, что наш поезд ушел ("время империй прошло" — как будто Россия была британской или французской колониальной империей, а не стояла в одном ряду с Китаем и Германией), мы просто не имеем права впадать в уныние или смиряться с нынешней "картой мира". Россия не раз возрождалась — из развала и разорения, вызванных как внешней интервенцией, так и внутренними смутами. Потому что главной движущей силой русской истории всегда был народ, который можно запутать, сбить с толку, обмануть, он может увлечься какой-нибудь химерой, но который всегда возвращается на свой путь, на свою дорогу, к своему укладу и своим идеалам.
Белорусский кризис напомнил нам о развале страны, но он показал и то, что мы давно уже не отступаем, а постепенно переходим к собиранию земель. Рубежом стал Крым, но даже не само возвращение полуострова, а попытка Запада оторвать Украину от России. Февраль 2014 года стал самым серьезным из всех последствий развала СССР — в этот момент Запад решил перевести юридическую — и вполне поправимую — независимость Украины от России в геополитическую, то есть сделать ее исторически необратимой.
Причем сделал это в ответ на отказ Киева подписать евроинтеграцию и размышления о присоединении к Евразийскому союзу — то есть тогда, когда Россия перешла к активной фазе борьбы за Украину. Февральский переворот в Киеве был актом прямой геополитической агрессии Запада, вторжением не просто в сферу геополитических интересов России, а в саму историческую Россию.
Что привело не просто к открытой конфронтации Москвы и Запада, но и усилило кризис и разногласия в западном мире, и так вступавшем в период раздрая.
Но если борьба за Украину продолжается (и решится в пользу русского единства — вопрос только во времени), то в отношении Белоруссии Запад уже занимает гораздо менее агрессивную позицию. Потому что понимает, что шансов оторвать белорусский кусок просто нет, каковы бы ни были внутренние причины кризиса в Белоруссии, как бы ни пытались разыграть технологии "цветных революций", Россия не позволит изменить геополитическую и историческую принадлежность этой части Союзного государства. Да и сам Лукашенко не будет играть в предлагаемые ему с Запада игры — его отказ от разговора с Меркель говорит сам за себя.
Европейские лидеры (за исключением, пожалуй, поляков) все это понимают, поэтому не будет ни признания Тихановской "законным президентом" Белоруссии, ни навязчивых попыток уговорить Путина надавить на Лукашенко. Европа боится, что все это приведет к прямо противоположному результату, то есть к поглощению Россией Белоруссии. Но Россия не собирается и не будет силовым путем вмешиваться, нам достаточно убедиться в том, что Запад понимает, что белорусская ситуация не имеет к нему никакого отношения.
Это наше внутреннее дело. И самое главное — очень важно, чтобы и в России, и в Белоруссии абсолютное большинство понимало это именно так. Потому что именно от нашей собственной уверенности в своей правоте и своих силах и зависит будущее русской цивилизации.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.