По неполным данным, с июля 1937-го по ноябрь 1938 года в Абхазии репрессировали 2186 человек, из них 748 были расстреляны и 377 бесследно исчезли в тюрьмах. Политическим преследованиям в республике подвергались практически все слои населения: крестьяне, писатели, поэты, ученые, педагоги, врачи, политические и общественные деятели.
Но во времена сталинского террора, когда многие боялись и собственной тени, находились бесстрашные люди, которые спасали знакомых и друзей. Корреспондент Sputnik Абхазия собрала истории троих человек, которые, рискуя собственной жизнью, уничтожали списки "врагов народа".
Сария Кварацхелия, Sputnik
В 20-х – середине 30-х годов ХХ века в Абхазии еще не было массовых репрессий. Они начались в республике сразу после того, как председатель ЦИК Абхазской АССР Нестор Лакоба был отравлен Лаврентием Берия.
Как пишет в своей книге общественный деятель Меджит Хварцкия, только за одну ночь 1938 года "в песках реки Гумиста было зарыто 784 человека. Из этого числа более половины были абхазы". В годы сталинских репрессий Абхазия понесла огромные потери. Малочисленный абхазский народ оказался на грани этнической катастрофы.
По словам историка Руслана Гожба, во времена сталинской инквизиции в Абхазии находились бесстрашные люди, которые, рискуя собственной жизнью, спасали "врагов народа".
Абгархукский список
В селе Абгархук Гудаутского района жил Мустафа Смыр, которого знакомые звали Чик. В 1937 году Мустафе стало известно о списке "врагов народа", который хранился у начальника милиции Гудаутского района Нури Аршба.
"Нури Аршба и Мустафа были в хороших отношениях. Он направился в гудаутскую милицию. Нури его встретил, обнял. Проницательный начальник милиции спросил: "Чик, ты не просто так сюда пришел. Что случилось?" - Чик ему рассказал про список абгархукцев. Нури задумался, положительно кивнул головой и сказал: "Хорошо, только, чтобы никто не знал". Аршба открыл сейф, вытащил список и передал Мустафе", – рассказал историю Гожба.
Мустафа Смыр уничтожил документ, и тем самым спас жизни 75 жителей села Абгархук, которых в лучшем случае ждал ГУЛАГ, в худшем – расстрел.
Всего, по данным Руслана Гожба, из Абгархука репрессировали только четверых, и то, это были те представители села, которые на тот момент уже жили в Сухуме.
"Остальных террор обошел, хотя список жителей Абгархука, которых должны были репрессировать, состоял из 75 человек. А минули репрессии этих людей благодаря Мустафе Смыр", – добавил Гожба.
Напоить НКВДшника
Другим абхазским Шиндлером стал Меджит Пачулия, который был секретарем сельсовета села Анхуа.
"В село Анхуа приехали представители органов НКВД. Составили список "врагов народа" из 11 жителей Анхуа - девяти абхазов и двоих армян. Меджит пригласил на хлеб-соль в ресторан представителя НКВД, у которого был этот список. Меджит напоил НКВДшника, воспользовался ситуацией и незаметно вытащил список тех, кого должны были расстрелять. Затем он уничтожил документ", – рассказал историк.
Сотрудники НКВД спохватились лишь на следующий день. Они вернулись в село, забрали Меджита Пачулия и стали требовать от него тот самый список. Но Меджит все отрицал. Тогда секретаря сельсовета решили арестовать и вывести его на чистую воду излюбленными методами – пытками.
"Три дня допрашивали, но он все отрицал. В селе уже оплакали Меджита, думали, что он не вернется. Но во время очередного допроса в комнату зашел грузинский генерал. Все вскочили, отдали честь.
- Кто это такой? – спросил генерал.
- Враг народа, - ответили ему.
- Что вы делаете? Гудаутский район и так выполнил план по врагам народа! Немедленно отпустить мальчика! – приказал генерал", – передал разговор Руслан Гожба.
Меджита, которого родственники уже не надеялись вновь увидеть, отпустили.
В 1941 году он отправился на фронт. Прошел Великую Отечественную войну от начала до конца и вернулся домой.
"Единственный враг народа"
Председатель села Ткуарчал Миша Аргун вместо того, чтобы подставить своих односельчан и приговорить их к лагерям или расстрелу, решил наговорить на себя.
В 1937 году от Аргун потребовали составить список "неблагонадежных". На следующий день он явился в Очамчырский НКВД со списком и сменным бельем. В документе говорилось: "Враг народа в селе Ткуарчал один – Аргун Миша Шаханович. Больше никого". Мишу Аргун арестовали. Он отсидел 18 лет, но из его общины никто не был репрессирован. По словам Гожба, из-за этого поступка Миша до конца своих дней пользовался непререкаемым авторитетом и уважением в Ткуарчале.
"Благодаря таким людям, как Мустафа Смыр, Меджит Пачулия и Миша Аргун, жители сел Абгархук, Анхуа и Ткуарчал не так сильно пострадали, как жители других сел и городов", – добавил Руслан Гожба.
День памяти жертв политических репрессий в Абхазии отмечают 30 октября. По данным Ассоциации памяти жертв политических репрессий, до семи тысяч человек были репрессированы в Абхазии в 30-40-е годы XX века. В октябре 2011 года в Сухуме был установлен памятник жертвам репрессий в виде необработанного куска мрамора, обвитого колючей проволокой.
Читайте также:
- Правнучка репрессированного: приятно, что помнят о жертвах репрессий
Историк Гожба о репрессиях 1930-х годов: была уничтожена лучшая часть абхазского народа
Унесенные "Волной": история депортации абхазских греков