Несомненно, что те, какими мы были когда-то давно в прошлом, и те, кто мы есть сегодня, — суть разные люди, пишет Павел Данилин для РИА Новости.
И коль скоро мы с этим согласны, то следует признать и то, что взгляд на историю подобен взгляду на себя самого. Когда история еще есть часть твоей современности — относишься к ней необычайно эмоционально, живо и без компромиссов. Но когда история эта тебя уже не касается, а происходила где-то, с кем-то и когда-то, появляется возможность взглянуть на нее чуть более непредвзято. Собственно, именно это и происходит с Днем России — 12 июня.
Проведенный на днях опрос Всероссийского центра изучения общественного мнения дает нам возможность увидеть эти изменения в цифрах. Например, на вопрос: "Как вы считаете, следует или не следует праздновать день рождения нашей страны", 77 процентов респондентов ответили утвердительно. Еще 17 процентов уверены, что день рождения России праздновать не стоит. У шести мнение по данному вопросу не сформировалось. Таковы объективные данные, объективная реальность.
Кстати, в разрезе возрастных групп ситуация выглядит еще более показательно. Среди молодежи до 24 лет девять из десяти опрошенных (87 процентов) уверены, что нужно праздновать День России. В возрастной группе чуть постарше (до 35 лет) число готовых праздновать День России чуть ниже, 79 процентов. Примерно такой же показатель и у поколения до 45 лет (78 процентов). Старшее поколение демонстрирует несколько меньшую поддержку идеи празднования Дня рождения страны: 75 процентов для зрелого возраста до 60 лет и 74 — для старшего возраста 60 плюс.
Опрос ВИЦОМ показал еще один интересный момент: на вопрос о том, какой день вы считаете днем рождения России, с огромным отрывом от всех других вариантов впереди идет дата 12 июня. Ближайший конкурент — 7 ноября — демонстрирует, с одной стороны, непоколебимую готовность коммунистического электората отстаивать свои убеждения, а с другой стороны — стремительное его, красного электората, сокращение до уровня, приближающегося к статистической погрешности.
Впрочем, ни одна другая дата не вышла за рамки одного процента. Именно столько набрали 12 декабря (День Конституции), 4 ноября (День народного единства), 1 января 2000 года (день начала президентства Путина), условный День крещения Руси и даже День Победы (9 мая).
Неудивительно. Тот же День Победы — это праздник славы, военного превосходства, утверждения силы и избавления от страшной беды, но никак не день рождения, что прекрасно чувствуется народом. День Октябрьской революции, 7 ноября (кстати, уже в самом названии кроется некоторая шизофрения), является памятной и праздничной датой лишь для одной, пусть и значимой, группы сограждан. Тогда как другая — и столь же значимая — группа считает этот день трагическим событием в истории страны. День народного единства — праздник, до сих пор не способный найти свое место в пантеоне, поскольку очевидно выступает заместителем 7 ноября.
День Конституции все же никак не рассматривается как начало новой российской государственности, поскольку к тому времени мы уже минимум два года жили в той самой новой реальности. Наконец, приход к власти Владимира Путина, безусловно, является светлым событием в череде суровых испытаний, но все же к тому времени страна в новом качестве существовала более восьми лет.
Исходя из данных ВЦИОМ, можно сделать однозначный вывод: чем дальше, тем больше 12 июня будет рассматриваться как общероссийский праздник.
Когда-то Сенека справедливо говорил: "Природа устроила так, что обиды помнятся дольше, чем добрые поступки. Добро забывается, а обиды упорно держатся в памяти". Так и мы, пережившие 90-е, помним наиболее яркие моменты, которые при этом чаще всего носят абсолютно негативный окрас. Голод, война на Кавказе, бандитизм — вся эта чернота, конечно, запоминается лучше, чем светлое, которое, конечно же, тоже было. Тот же Сенека, впрочем, утверждал: "Если ты не можешь изменить мир, измени отношение к этому миру". И вот уже значительная часть тех, кто рассматривает позапрошлое десятилетие как нечто ужасное, начинает избавляться от этой травмы. Иначе ничем не объяснить тот уровень (в 74-79 процентов) поддержки празднования Дня рождения России.
Мы, поколение бумеров, не способны понять, что же такое День России. Для нас это как расчесывать недавно заживший шрам. Попытки осмыслить 12 июня для многих моих сверстников равноценны ходьбе одноногого на протезе. Вроде и получается, но совсем не то. Для тех же, кто моложе, День рождения страны — на самом деле праздник. Я понял это лет десять назад, когда, проснувшись утром 12 июня, увидел, как из соседнего подъезда вышла молодая пара с триколорами и отправилась явно на митинг. И тогда я осознал, что это праздник не про нас и не для нас. А для них. И именно они сами — миллениалы и зумеры — потом поймут или же уже поняли, что этот праздник значит и что это вообще было. Двенадцатое июня — это их день. День тех, кто родился после 12 июня 1990 года. Это день нашего будущего. И это — хорошо.
Вновь обращусь к великому философу Сенеке, который поделился с нами мудростью о значении бренного. По его словам, "самая большая помеха жизни — ожидание завтрашнего дня и потеря дня сегодняшнего". Казалось бы, это противоречит сделанному мной выше выводу о том, как хорошо, что 12 июня — это день будущего. День будущих поколений. Но ничуть: мой вывод о том, что праздник рождения страны наиболее позитивно воспринимается молодежью, нисколько не расходится с логикой Сенеки. Наоборот, — смысл высказывания философа заключается в том, что строя планы на будущее, возводя замки в своей фантазии, озаботься строительством под них фундамента сегодня. Иначе останешься у разбитого корыта. И молодежь, для которой день рождения страны — праздник, безусловно, часть того самого фундамента нашего будущего. Нашей мечты. Что же до темного прошлого, то из него нам остался бессмертный лозунг "Берегите Россию". Выстраданный в свое время противоречивым и отнюдь не монохромным человеком, первым президентом России Борисом Ельциным. Да, именно этой максимой надо жить каждому из нас. Беречь Россию, поскольку именно она — наше главное достояние. Именно она защищает нас всех и является точкой отсчета.
В уже далеком 2010 году в свет вышла книга известного журналиста Бориса Минаева, посвященная биографии Ельцина. Это была не первая биография бывшего президента России. Книги о нем выходили и ранее. Но эта появилась в знаменитой серии "Жизнь замечательных людей" издательства "Молодая гвардия", что автоматически подчеркивало ее статус, и теперь воспринимается как официальная биография Ельцина.
Безусловно, Борис Ельцин был фигурой неординарной и замечательной — в том смысле, который существовал у этого слова в 80-е годы XIX века, в правление Александра III, когда серия впервые увидела свет. Да и в 30-е годы, когда Максим Горький перезапустил ее, смысл определения отличался от того, что мы вкладываем в него сегодня.
В нашем лексиконе "замечательный" — чаще личная характеристика доброго и светлого, выделяющегося среди иных человека. Ельцин, разумеется, таковым не был. Но в русском языке вековой давности "замечательный" характеризовало скорее человека великого, оставившего после себя важный след в истории. И вот таким-то Борис Ельцин, несомненно, являлся.
К этой биографии первого президента России подготовил предисловие тогда председатель правительства Владимир Путин. Вот что он написал: "Масштаб этой фигуры трудно переоценить. Даже самые последовательные противники вынуждены признавать в нем такие человеческие качества, которые делают честь любому политику. Он никогда не перекладывал ответственность на других, брал все на себя открыто и даже с вызовом. Все, что он делал, он делал со страстью, отдавая делу всего себя, без остатка".
Действительно, ответственностью и готовностью взять все на себя, Ельцин разительно отличался от Михаила Горбачева, который во всех непонятных ситуациях прятался за спины товарищей или бежал в Форос.
Читаем дальше слова Путина: "Настоящая оценка тому, что сделал первый президент России, будет дана не нами и, наверное, не нашими детьми. Масштаб преобразований, которые произошли в России в конце ХХ столетия, был столь грандиозен, что только время может дать истинную оценку тому, что было им сделано".
Что говорит Путин? Он утверждает, что, оценивая сегодня Бориса Ельцина и его роль в истории, мы пока не можем отделить то, что было в ней от личности президента, а что — от привходящих обстоятельств. В конце концов, мы еще не до конца познали плоды правления Ельцина, чтобы судить о них. Владимир Путин напоминает: "Мы, современники, конечно, предвзяты ко всему тому, что происходило на наших глазах. Я тоже не могу относиться к Борису Николаевичу объективно. Несколько лет я работал в команде президента Ельцина. Уже много раз говорил о том, что, когда заканчивался срок его президентства, видел для себя совсем другую судьбу. Но все сложилось иначе. И это был выбор моей жизни. Выбор, сделанный благодаря Ельцину".
Запомним это: за то, что у нас есть Путин, мы должны благодарить Ельцина. Последние слова, которыми напутствовал он Владимира Владимировича, были такими: "Ельцин уже произнес свое прощальное видеообращение к народу, простился со всеми, с кем долго работал в Кремле, поговорил с патриархом Алексием II. И, уже уходя, тяжелой, грузной походкой покидая Кремль, вдруг остановился у машины, посмотрел на меня и сказал: "Берегите Россию". Эти его слова должны остаться в истории, стать главным напутствием для всех, кто вступает на этот высокий пост. Пусть они не будут произноситься вслух. Но каждый Президент, оставляя должность главы нашего государства или принимая ее, обязан помнить ельцинские слова: "Берегите Россию". Такие вот сильные слова.
Ельцину и его памяти не нужна дешевая апологетика. Тяжелейшее время и тяжелейшие решения, катком проехавшиеся по нации, еще ждут своих беспристрастных исследователей. Но именно беспристрастных! А среди нас таковых, увы, нет. Кто жил тогда, вряд ли позабудет то, как профессор и инженер выходили торговать на рынок, а ткачиха и аспирантка — на панель. Кто жил тогда, не сможет избыть из памяти страшную неуверенность в завтрашнем дне. Кто жил тогда, не сможет убрать из воспоминаний ни "черный четверг", ни олигархов, ни дефолт.
Да и нужно ли? Нужно ли избавляться от нашего прошлого? Которое есть то, что прошло. Мы вместе — шаг за шагом — преодолевали не 90-е. Мы пытались развернуться с пути в тупик, в который шла страна. Что бы ни говорили современные коммунисты, но мы сами, своими руками с радостью демонтировали Советский Союз. Потому, что жить в нем уже не могли. И сделал это не один нехороший человек, поставивший подписи на некоей заимке в некоей пуще. Это сделали все мы.
Да, наши мечты о счастливой жизни не исполнились сразу же, начиная с января 1992 года. Не исполнились мечты и о жизни нормальной. Но мы смогли сохранить страну. Сберечь ее до того момента, когда появился шанс на самостоятельное, независимое развитие. Именно в этом контексте существовал этот праздник долгие годы. Напомню, что в народе название "День принятия Декларации о государственном суверенитете Российской Федерации" переводилось как "День независимости", с этим были согласны от 65 процентов респондентов в 1999 году до 29 процентов в 2016-м. На протяжении 90-х над смыслом празднования "Дня независимости" не подтрунивал только ленивый. Мол, от кого независимость-то? От Узбекистана и Эстонии, что ли? Плюс не самые лучшие ассоциации то ли прямо с американским праздником, то ли с одноименным боевиком 1996 года, где Землю пытаются захватить агрессивные инопланетяне, но всех спасает один афроамериканец.
Но как бы то ни было, именно в 90-е Россия действительно получила шанс на независимое развитие. Впервые в XX веке. И шансом этим она успешно воспользовалась в веке XXI. Правда, к тому времени президентом России уже был Путин. А праздник официально с 1998 года носит название "День России". С каждым годом он все больше и больше воспринимается как настоящий. И сегодня, в 2021 году, не стоит забывать слова Сенеки о том, что "общество — свод из камней, который обрушился бы, если бы один не поддерживал другого". В конце концов, именно в этой логике действует наиболее популярное в стране движение волонтеров "Мы вместе". И именно об этой логике говорят слова Бориса Ельцина: "Берегите Россию".
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.