Если бы не развал СССР, вероятно, КНР не отмечала бы сегодня достижение столетних целей. Советские коммунисты стали для китайских и старшим братом, и примером для подражания, и вероломным ревизионистом. За их крахом в Пекине следили внимательно и делали выводы. Как развал Союза помог КПК дожить до ста лет, читайте в материале Софьи Мельничук для РИА Новости.
Советы в помощь
Начало XX века в Китае, как и во многих государствах, было турбулентным. В 1911-м империю сотрясла Синьхайская революция, и родилась республика. Однако новое правительство националистов никак не могло объединить страну.
В Китае начался хаос, вошедший в историю как "эпоха милитаристов". Молодежь вдохновилась известиями об Октябрьской революции в соседней России, интеллектуалы стремились больше узнать о социализме и всеобщем равенстве. В мае 1919-го в Пекине прошли демонстрации, известные как "Движение четвертого мая".
В крупных городах появлялись кружки юных марксистов — организовать неформальную сеть помогли советники из Коммунистического интернационала. Первая группа Коминтерна приехала в Китай в начале 1920-го, а спустя полтора года в Шанхае состоялся и первый съезд Коммунистической партии — правда, нелегальный.
В следующие три десятилетия шла борьба за власть. После Второй мировой внешняя угроза — японские захватчики — исчезла, началась гражданская распря между Гоминьданом и КПК. И в 1949-м предводитель коммунистов Мао Цзэдун объявил о создании Китайской Народной Республики.
Новые вызовы
Несмотря на то что Компартия появилась и выжила во многом благодаря помощи СССР, после смерти Иосифа Сталина отношения между соседями ухудшились. Мао Цзэдун обвинил советское руководство в ревизионизме, а на родине запустил несколько провальных кампаний. Большой скачок закончился гуманитарной катастрофой и гибелью десятков миллионов людей. Далее последовала культурная революция, уничтожавшая интеллигенцию, ученых, преподавателей, врачей. Затишье наступило только со смертью Мао в 1976-м.
К власти пришло второе поколение лидеров во главе с архитектором китайской перестройки Дэн Сяопином, который и сам пострадал во время культурной революции. С конца 1970-х стартовала политика реформ и открытости. Власти "переходили реку, ощупывая камни", разгорались споры между сторонниками либерального и консервативного курсов.
В конце 1980-х отношения между Пекином и Москвой потеплели. Китайская молодежь интересовалось перестройкой, а эксперименты властей республики привели к тому, что в 1989-м студенты, рабочие, простые жители столицы и других городов вышли на улицы. Сидячую забастовку на Тяньаньмэнь — главной площади страны — приурочили к визиту в Пекин Михаила Горбачева.
В итоге протесты закончились кровавым разгоном, точное количество жертв неизвестно до сих пор. На советскую делегацию, судя по воспоминаниям ее членов, это произвело неизгладимое и далеко не самое приятное впечатление. Китайские власти "потеряли лицо". И хотя событие нанесло ощутимый удар по их репутации на мировой арене, в самой стране об инциденте официально предпочли забыть.
Тогда ни те, ни другие не могли представить, что через полтора года СССР прекратит существование. Для Компартии Китая тяньаньмэньский кризис и развал Советов с его социальными волнениями и парадом суверенитетов стали важным уроком, во многом предопределившим дальнейшее развитие КПК.
Урок КПСС
Хотя официально на события 1991-го в Пекине отреагировали сдержанно, политическая элита и ученые сделали однозначный вывод: перестройка привела к катастрофе. Михаила Горбачева большинство называет главным, хотя и не единственным, виновником краха СССР и КПСС, считает Иван Зуенко, научный сотрудник Центра Азиатско-Тихоокеанских исследований Дальневосточного отделения РАН.
На протяжении уже тридцати лет китайцы скрупулезно изучают и анализируют распад огромной державы — в первую очередь чтобы не допустить подобного сценария на родине.
"Спорят, что было первично. Кризис правящей партии порожден общим социально-экономическим упадком СССР или же деградация КПСС, отказавшейся от верности марксизму, вылилась в трансформацию всей социалистической системы и в итоге разрушила государство", — поясняет Зуенко.
Среди роковых ошибок, которые выделяют китайские аналитики, — ослабление партии из-за разделения партийной и государственной бюрократии, коррупция, сепаратизм на окраинах. Ученые отмечают нежелание Михаила Горбачева копировать "китайскую модель". "Обиженно констатируют: запуская перестройку, он мог бы воспользоваться полезным опытом, но намеренно игнорировал Китай", — подчеркивает эксперт.
Все для масс
К концу первого десятилетия XXI века КНР все же столкнулась с похожими проблемами — повсеместное мздоимство, неэффективные госпредприятия, идеологический кризис, сепаратистские настроения. В преддверии прихода к власти Си Цзиньпина в 2012-м в Китае вернулись к обсуждению дальнейшего развития страны, указывает Андрей Карнеев, руководитель Школы востоковедения факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ.
"Мнения не совпадали в основном по поводу того, куда двигаться. То ли по пути западных развитых стран, то ли, наоборот, в сторону левых ценностей. Это приводило чуть ли не к открытой полемике, появилось ощущение качающейся лодки", — поясняет он.
В ранних выступлениях на посту председателя Си Цзиньпин обращался к советскому опыту. Причем отмечал: когда страна разваливалась, никто не встал на ее защиту. Непопулярность позднесоветской элиты нужно воспринимать как урок — Компартия Китая такого допустить не должна.
"Си пришел с миссией предотвратить этот процесс. В КНР тоже считали, что страна утрачивает ценности и принципы КПК, их сменяет материализм, гедонизм, желание больше заработать в кратчайшее время. Говорили, что изнанкой бурного развития стало расслоение между бедными и богатыми, городом и деревней, регионами", — отмечает Карнеев.
Поэтому, добавляет он, в последние годы в КНР развернулись к коммунистическим ценностям. Повсюду красные транспаранты с лозунгами "Не забывать о первоначальных принципах", "Вспомнить о красных генах". С регулярностью в газетах публикуют репортажи об инспекционных поездках Си Цзиньпина и других руководителей по трудным регионам. Глава государства даже возил всех членов Политбюро в музей первого съезда КПК, где они повторили клятву, которую дают при вступлении в партию.
"Это целая система мер, направленная на возвращение доверия масс", — добавляет эксперт. При этом есть тренд на соединение героики, которой пропитана история КПК, и наследия китайской старины. Согласно конфуцианской морали только тот, кто знает, что такое нравственность, имеет право на власть. Поэтому нынешняя Компартия, пусть и не хочет возвращаться к самым ярким коммунистическим идеям прошлого века, крепко держится за "красные корни".
И все же нельзя говорить, что советский опыт — главное, что повлияло на современный курс КПК. В определенной степени это пример того, как проводить реформы не надо. Для Китая крах Союза — урок, а политика перестройки — своеобразный сборник "вредных советов".
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.