Беседу провела Мария Крузе
Sputnik
– Насколько состоятельным можно считать это требование с точки зрения международного права?
– В международном праве существуют прецеденты, когда страны отзывали признание. В общем этот процесс происходит и сегодня. Например, в Европе, да и не только в Европе идет борьба в отношении статуса Косово. Те страны, которые ранее признали независимость Косово, сейчас обсуждают возможность отзыва своего признания. По разным причинам существует давление от сербских диаспор, существуют различные политические мотиваций. Но в принципе практика отзыва признания в мире существует. Теоретически можно было бы предположить, что Россия могла бы по этому пути пойти. Но политически такой шаг для российского руководства неприемлем. По всей видимости, наши западные партнеры это понимают. Поэтому призывы отозвать признание Абхазии и Южной Осетии, скорее всего, носят ритуальный характер. В общем-то они делаются не впервые. Такие предложения мы слышали на протяжении последних 12 лет неоднократно.
– Но возможно ли, что за этим ритуальным заявлением последуют какие-то конкретные шаги, например, как повод еще раз надавить на Россию, ввести дополнительные санкции?
– Теоретически и это тоже возможно. Но здесь, наверное, для того, чтобы ввести какие-то санкции потребуется повод. Может быть, подписание каких-то новых соглашений между Россией и этими странами, или вывод нашего сотрудничества на принципиально новый уровень, скажем, расширение российского военного присутствия на территории Абхазии и Южной Осетии. В общем-то все санкции, связанные с фактом признания, уже состоялись. В этом смысле статус-кво не сильно изменился. Я не вижу оснований для введения новых санкции.
– Подписавшиеся под этим заявлением Эстония, Франция, Латвия, Ирландия, Норвегия, Великобритания и США. Почему именно эти страны в такой конфигурации?
– Конфигурация, наверное, в чем-то является произвольной. То есть я уверен, что целый ряд западных стран могли бы присоединиться к этому требованию. Возможно, здесь есть вопросы процедурного характера. Ну сложилась именно данная коалиция. Но, конечно, для нас важно прежде всего присутствие в этом списке ведущих западных держав, таких, как Соединенные Штаты. Поскольку это определяет позицию Соединенных Штатов по отношению к ситуации в регионе Южного Кавказа.
– Стоит ли в этой связи ожидать ухудшения отношений между этими странами и Россией?
– Мне кажется, что какого-то обвального ухудшения отношений именно в связи с ситуацией в регионе Южного Кавказа, скорее всего, не произойдет. Российская позиция известна, эта позиция не менялась на протяжении последних 13 лет. Поэтому едва ли то обстоятельство, что Россия не пойдет на отзыв своего признания, каким-то образом радикально изменит отношение к нам со стороны западных стран. Но эта позиция, которая еще раз была артикулирована нашими западными партнерами, еще раз подтверждает, что политическое руководство этих стран не признает субъектности ни Абхазии, ни Южной Осетии. То есть они обращаются к Москве через головы руководства этих стран, исходя из того, что в общем ни Абхазия, ни Южная Осетия не являются независимыми игроками и что они фактически имеют статус оккупированных территорий. И вот в этом я и вижу главную проблему.
Потому что, если речь идет о восстановлении какого-то сотрудничества между Абхазией, Южной Осетией с одной стороны и Грузией с другой, в общем-то, мне кажется было бы полезно для всех участников международных отношений в регионе Южного Кавказа, то конечно, было бы неплохо, если бы апеллировали не только к Москве, но и соответственно к Сухуму и Цхинвалу. Однако мы видим, что этого не происходит. То есть здесь Запад занимает такую же позицию, какую занимает Киев в отношении Донецкой и Луганской народных республик: "Мы не будем с вами иметь дело, поскольку вы марионетки Москвы, и мы будем общаться только с вашими хозяевами". Вот это, мне кажется, ошибочная позиция, поскольку все-таки за 13 лет независимости сформировались какие-то институты относительно устойчивой элиты. Конечно, было бы неплохо, если бы диалог с Москвой дополнялся какой-то формой диалога с этими территориями, если даже не признавать их в качестве самостоятельных государств.
– Первого августа Парламент Грузии принял документ, в котором говорится о так называемой оккупации ряда грузинских районов и якобы эту оккупацию осуществляет Россия. Должна ли Москва реагировать на принятие такого документа?
– Мне кажется, что мы должны снова разъяснять свою позицию по этим вопросам. Делать особый акцент на то, что наша позиция не обязательно противоречит грузинским интересам. Но мы призываем Тбилиси вступить в откровенный, наверное, очень трудный диалог, возможно даже фрустрирующий многих грузинских политиков с руководством Абхазии и Южной Осетии. Только на этом пути можно сдвинуть ситуацию с мертвой точки. При этом, конечно, все должны понимать, что прогресс будет медленным. И с обеих сторон накопились самые различные препятствия для этого диалога, но тем не менее диалог надо вести.