Большую часть года в абхазское село Псху можно попасть только по воздуху, полет из Cухумского аэропорта занимает 20 минут и стоит 2200 рублей.
Странный туризм
В последнее время в Псху потянулись туристы. Однако туристических объектов в привычном понимании в селе нет, это маршрут для пресыщенных путешественников, которые уже осмотрели все достопримечательности, покупались в море, отведали национальной кухни и открыты новым впечатлениям.
Попасть в Псху из Сухума можно либо по воздуху, пролетев 45 километров на самолете или вертолете, либо по дороге, которая в три раза длинней и действует только в летние месяцы. Зимой с гор сходят лавины, и путь в Псху по земле становится непроходимым. Сейчас, к примеру, остается сорокаметровый участок с метровым сугробом. Машины с товарами для магазина подходят к нему с двух сторон и вручную перегружаются по снегу.
Самолет Ан-2, именуемый в народе "кукурузником", летает каждый второй и четвертый вторник месяца. Билет стоит 2200 рублей туда и обратно. Вылет из Сухумского аэропорта в 9.00, возвращение – в 17.00. Летают туристы и местные жители, которые приезжают в столицу к родственникам или по делам. Что ждет путешественника, решившего слетать в Псху?
После выхода из самолета у вас в запасе оказывается семь часов свободного времени. В обеденное время самолет взлететь не может из-за меняющегося ветра. Село находится на высоте 760 метров над уровнем моря в горной котловине. В Псху нет аэродрома, есть только летное поле, заросшее ромашками, расположенное под наклоном. Садятся самолеты в гору, а взлетают, съезжая вниз. Борты малой авиации не могут взлетать при попутном ветре, только при встречном, а такой бывает только утром и вечером.
Местные встретят вас сразу же при выходе с летного поля. Они знают расписание, привыкли к туристам, все расскажут и покажут и продадут мед и сыр.
Неизвестный подземный ход
В нескольких километрах от села есть развалины древней крепости. Экскурсию проводит пилот Вячеслав Хромых, он знает тут все. По словам пилота, ученые спорят о происхождении крепости, то ли она византийская III века, то ли абхазская XIII в. На табличке у самой крепости значатся VIII-X века, о происхождении не сказано. Видимо, табличка — результат компромисса между историками. Местный старожил восьмидесятилетний Василий Шишин рассказывает, что крепость в его молодости считалась мусульманской, но во время раскопок на ее территории обнаружили захоронения, а у мусульман такой традиции нет. Профессора, раскапывавшие крепость, одну теорию отвергли, другую, устраивающую всех, так и не приняли – спорят.
"Вы заметили, – говорит Василий Шишин, — что стены крепости проседают? Мой учитель истории рассказывал, что во время Кавказской войны крепость осадили русские войска. Горцы держались там очень долго, видимо, у них был подземный ход вниз к реке или ручью. Этот ход так и не обнаружили, но он есть, иначе, куда бы стенам проседать на холме?"
От крепости мало что осталось. Ее разрушили, а абхазов, оказавших сопротивление русской армии, выселили в Турцию. В память об этом посреди села есть памятник махаджирам.
Монах, явившийся во сне
Вокруг Псху постоянно натыкаешься на большие валуны, заросшие мхом. Это след более древней истории – последнего ледникового периода, когда ледник полз вниз, стягивая за собой все, что встречалось на его пути.
Есть в селе еще памятник погибшим в Великую Отечественную войну. По словам Василия Шишина, из Псху на фронт было призвано семьдесят человек, вернулось меньше десятка. А само село — единственное на территории Абхазии, оккупированное немцами. Правда, не удержали, чуть больше недели дивизия "Эдельвейс" хозяйничала в Псху.
В селе сейчас расписывают очень красивую деревянную церковь. Артель из Одессы, Александр и три Сергея, показывают храм. Внутри еще стоят леса. Входим в алтарь. Туда допускаются только мужчины и после того, как совершат три земных поклона.
"Вот, смотрите, такими святынями мало какой храм может похвастаться, — говорит наш гид из бригады рабочих, — это мощи Иоанна Крестителя, а это – Николая Чудотворца!"
Сам храм, по словам рабочих, строится на месте, политом кровью монахов. Прихожан из села немного, человек пятьдесят, но верующие прилетают сюда иногда из Сухума посетить храм.
О той трагедии тридцатых годов сохранилась легенда. "Монахов в Псху много пришло после разгона монастыря в Новом Афоне, – рассказывает старожил Василий Шишин. – Потом их забрало НКВД. Что с ними было дальше, не знаю, но, как старики рассказывали, настоятеля храма убили. Он был старенький, ходил с трудом. Его посадили на лошадь, чтобы везти в столицу на допрос, но он не смог держаться в седле. Тогда чекисты его и застрелили, чтобы не возиться. А потом он приснился одной местной женщине и попросил похоронить его. Она так и сделала, и хранила все в тайне. Рассказала об этом только перед смертью, и то место никому указать не успела", – вспоминает Василий Шишин.
В окрестностях Псху в кельях живет много монахов-отшельников, которые периодически спускаются за продуктами. В самом селе есть женская монашеская община. Монахини практически не общаются с людьми, проводя время в уединении и молитвах.
Но, все это, конечно, не главное. Тянет сюда туристов природа. Во время полета можно лицезреть с высоты Сухум, горы. Садится самолет на ромашковом поле. Село окружено двухкилометровыми вершинами гор со снежными шапками, по главной улице течет небольшая речка, в окрестностях водится форель, а сам воздух кажется плотным, как эликсир, и имеющим собственный привкус полевых цветов, сосновой смолы, прохлады ручья и густоты облаков. Прилетевшие с нами студенты, побродив по поселку, пообщавшись с местными жителями, отправились в лес на пикник.
Охота на медведей
Название села Псху, как говорят жители, происходит от фамилии древнего абхазского княжеского рода, владевшего этими землями. Название местных жителей "псхинцы" придумано, видимо, для благозвучия, во всяком случае, жители села Псху называют себя именно так. О них рассказывают, что это русская община, живущая по обычаям и традициям XIX века. Однако все это далеко от истины. Русских в Псху действительно большинство – 90% по переписи 2011 года. После Кавказской войны, когда выселили всех жителей, село пустовало. В начале XX века сюда пришли русские.
Псхинцы занимаются животноводством, пчеловодством и охотой.
"Отсюда, со взлетного поля, в бинокль часто можно увидеть в горах медведей, кабанов, оленей, – говорит директор Сухумского авиапредприятия, в прошлом министр обороны Абхазии Вячеслав Эшба, прилетевший с нами. — Оленей местные не стреляют — благородные животные, а на кабана и медведя ходят. Я покупал как-то медвежий жир. Мясо охотники в основном держат для себя: медвежатину вываривают в жире и заготавливают на зиму".
На главной улице Псху местные мужики что-то обсуждают. Спрашиваю про рыбалку. "Есть места, — говорит один, — можно поймать, одна беда – кроме форели ничего нет". Мужики улыбаются и начинаются рассказы о том, что раньше рыба была разная, а теперь… выдвигаются версии, пересказывается история знакомого знакомых, который где-то, то ли в той стороне, то ли в этой ловил во-от таких не то сазанов, не то судаков… Припекает солнце, улица почти безлюдна, слышен звон колокольчиков от проходящих мимо коров, которые идут домой, или ищут, где трава повкуснее. По улице бегают свиньи, некоторые розовые – домашние, некоторые мохнатые - видимо, помесь с дикими кабанами.
Залежи ртути
Электричество в селе есть. Здесь когда-то велась разработка ртути. Геологи построили малую ГЭС.
Девяностолетний Павел Гемандыков, фронтовик, участвовавший в боях за Севастополь, в Псху живет полвека. Когда-то работал здесь в геологоразведке. Рассказывает, что ртуть в окрестностях села они нашли, но обогатительный комбинат строить не стали, это убило бы всю живность и растительность в округе. Когда свернули геологоразведку, Псху-ГЭС передали селу.
Мы сидим на ступеньках магазина. Он закрыт, выходные. Но вскоре приезжает глава администрации с зарплатой для бюджетников, к которым относятся продавец, учителя, работники лесхоза, пограничники и обслуживающий персонал ГЭС. Магазин открывается, и жители соседних домов идут закупаться провизией. Дед Паша берет пива и погружается в воспоминания о войне: "Бойня под Севастополем была жуткая…"
— Надо субботник устроить, привести в порядок дом нашего ветерана, — дает глава распоряжение кому-то из сотрудников.
— Уже пробовали. Школьники говорят, с ним невыносимо общаться!
— Не надо с ним общаться, порядок надо навести!
Глава уезжает на ГЭС, улица пустеет.
Шестиметровые сугробы
В 1957 году Псху и окрестные села, по словам восьмидесятилетнего Василия Шишина, расселили. Закрыли сельсовет, больницу, магазин. "Не знаю, зачем было принято это решение, — говорит старожил, — я тогда был в армии. Но потом люди начали возвращаться".
А раньше колхоз, находящийся в селе, занимался животноводством.
"70 тонн мяса в год псхинцы сдавали – рассказывает Василий Шишин. – Однажды заняли первое место по коневодству в Абхазии. Мотоцикл с коляской вручили. Катались всем селом. Потом то ли разбили его, то ли еще куда делся. Сейчас скотину так массово не выращивают, больше для себя. Государственной закупки нет, а частники ставят невыгодные цены", — рассказывает старожил.
Школа в Псху очень живописная, как и все здесь. Перед входом поле ромашек и деревянная лесенка через забор, каких здесь много, калитки почему-то не приветствуются. Сейчас, по словам учительницы начальных классов Ольги, в сельской школе сорок учеников. В прошлом году не было первого и выпускного классов. С этого года есть вся параллель. Многие семьи из отдаленных поселков, где живут по нескольку человек, не хотят отдавать детей в школу с семи лет, — сложно добираться, особенно зимой. Но в последние годы климат начал меняться.
"Уже три года нет тут настоящей зимы, – говорит Василий Шишин, — полметра снега, не больше. Раньше метра 2-3 метра выпадало". Еще одна жительница Татьяна вспоминает, что лет тридцать назад Псху занесло шестиметровыми сугробами, били тоннели в снегу.
Телевидение и интернет у жителей работает через спутниковые антенны. Питьевую воду берут из ручья, из протекающей через Псху реки пить нельзя – в воде есть примесь ртути, и ее можно использовать только в хозяйственных нуждах. Однако в селе вскоре обещают провести водопровод.
По словам псхинцев, случаев, чтобы сюда приехала новая семья, за последние годы не было. Село живет без притока людей извне, старики умирают, дети рождаются. Кто-то уезжает учиться и остается в Сухуме. Школьница Лиза Шишина тоже собирается ехать поступать в вуз в столицу Абхазии.
"У родственников там буду жить, – говорит Лиза. — Мне самой хочется на исторический факультет, но все уговаривают идти на юриспруденцию…"
Село живет, туристы восхищаются местными видами и увозят отсюда сотни фотографий на фоне сказочных пейзажей, псхинцы же говорят – жить здесь хорошо, но сложно.
