Патрик-аристократ принадлежит к породе шотландских вислоухих кошек. Судьба ему выпала кочевая с хозяевами-журналистами. Вот и сейчас кот начал беспокоиться, когда его перевезли к родственникам в связи с моей работой в Абхазии. Хозяева надолго исчезли, а потом приехали и достали из шкафа устройство для транспортировки животных, похожее на спортивную сумку с жестким каркасом и сетчатым окошком, через которое животное может взирать на мир в дороге.
По правилам все прививки коту должны быть сделаны за месяц до поездки, и не позднее, чем за три дня до выезда, нужно получить ветеринарное свидетельство о том, что он здоров. С прививками у нас все в порядке — в паспорте кота все они отмечены. Едем получать справку. Патрик проходит кошачий медосмотр, платим 400 рублей, и документ в руках.
Звоню знакомому зоологу, владельцу зоомагазина.
— Андрей, кота собираюсь везти в Абхазию, как быть?
— В Абхазию у меня никто из знакомых животных не возил, но там правила, видимо, проще, чем в европейских странах. Езжай автобусом, потому что в поезде, во всяком случае несколько лет назад, нужно было полностью выкупить купе, даже при перевозке хомяка. Автобусные рейсы гораздо демократичней.
За день до отъезда я заезжаю на вокзал и интересуюсь, как быть с котом? Женщина за кассой говорит, что лучше взять детский билет.
В день отъезда звоню и бронирую взрослый и детский билеты на рейс Краснодар-Сухум.
Отъезд. Патрик — кот уравновешенный, но на всякий случай поим его успокоительным и не кормим с утра, чтобы ему за двенадцать часов дороги в туалет не захотелось. Кот смотрит на нас презрительно, будто хочет сказать: "Перестраховщики, дайте поесть! Не гажу я где ни попадя!"
Приезжаем на автовокзал.
— У меня взрослый и детский билеты забронированы на семичасовой рейс до Сухума! – говорю тетке за кассой.
— Документы давайте ваши и ребенка.
— У меня не ребенок, а кот.
Тетка вылупила на меня глаза:
— Если это шутка, то не смешная!
— Это не шутка, у меня кот с документами, в переноске, как мне его везти? В багаж я его не сдам, он там задохнется выхлопными газами!
Тетка пытается переварить информацию, в ее глазах отражается небо. Глаза — это такой орган, в котором может отражаться либо интеллект, либо небо, это взаимовытесняющие отражения.
— Я выпишу вам два билета на одно имя, а дальше сами разбирайтесь. Не могу же я выписать билет на кота!
Эта реплика напоминает мне булгаковское "Котам нельзя! С котами нельзя!" Мне хочется сказать ей, что у нашего кота есть свидетельство о рождении, паспорт, медицинская справка, его родословная известна на несколько поколений, и он вполне достоин именного билета, но опасаюсь, что эта информация окончательно собьет логические процессы в голове билетерши.
Вообще для каждого служащего просто необходим пухлый том с инструкцией на все случаи жизни, чтобы никогда не приходилось включать мозг. Служащий должен достать этот том, раскрыть на нужной странице и прочесть, что делать, если перед ним стоит мужик с котом, старушка с канарейкой или карлик с удавом.
Мне выписывают два взрослых билета.
— Дорого ты мне обходишься, Патрик, — говорю я коту. – Ты мне должен 626 рублей. Кот не реагирует.
— Слушай, я придумал! Я напишу про нашу поездку и оправдаю билеты, еще и на корм тебе заработаю. Только, чур, не выпендриваться, когда я буду тебя фотографировать!
Патрик презрительно выслушивает эту тираду, как не имеющую к нему никакого отношения, и демонстративно поворачивается ко мне задом в своей переноске.
Грузимся. Водитель проходит по салону, проверяя билеты. Когда я говорю ему, что у меня два билета, один на меня, другой на кота, он смотрит на меня так, будто я попросил его задержать рейс, чтобы подождать, опаздывающего из-под Бородино Наполеона.
Едем. Дорога утомляет. Патрик устал спать, лежать, пытаться высмотреть через свое окошко в сумке, хоть что-то интересное. Начал беситься, прокусил мне палец и расцарапал руку. Потом устал и от этого, и смирился со своей незавидной участью — трястись и ждать окончания поездки.
Ночь, граница, паспортный контроль. Знакомый консультант был прав, Патрик пересекает российско-абхазскую границу без проблем и через двенадцать часов после выезда уставшей походкой заходит в квартиру.
— Патриций, — говорю я ему, — ты, шотландский кот, рожденный в России, наконец обрел свою малую родину, сейчас ты живешь на улице Шотландской в столице Абхазии.
