СУХУМ,4 окт — Sputnik, Арифа Капба. Проезжая поселок Гулрыпш, и сейчас на одном из холмов можно увидеть длинное красноватое здание очень интересной архитектуры. Когда-то оно выглядело, как изящный замок, в котором в самую пору было бы жить принцессе. Тот, кто не знал, даже и не догадался бы, что это всего лишь санаторий для легочных больных. Архитектор Георгий Баронин так и писал о нем, что "эта фабрика здоровья носит оттенок замковой романтичности и респектабельности".
Санаторий "Гульрипш-2" — еще одно великолепное здание, построенное на деньги Николая Смецкого. Его чаще называют "Красным корпусом" из-за цвета наружных стен. Строительство прекрасного комплекса зданий этого санатория проходило под руководством известного архитектора Ивана Сергеевича Кузнецова.
Иван Кузнецов окончил Училище живописи, ваяния и зодчества Московского художественного общества, Императорскую академию художеств. Он находился под влиянием таких грандов архитектуры, как Шехтель и Бенуа. Кузнецов построил много самых разнообразных зданий, в самых разных точках мира, но всегда был последователен в своей работе, придерживаясь традиций неоклассики и неорусского стиля.
Неудивительно, что именно этому профессионалу доверил строительство своего санатория Смецкой, который заботился о том, чтобы все, что он строил здесь, в Абхазии, было сделано на высочайшем уровне.
"Гулрыпшский санаторный комплекс так органично вписан Кузнецовым в пространство, что сейчас трудно себе представить Гулрыпш без этой архитектурной доминанты", — пишет Баронин.
Здание "Красного корпуса" было возведено в неорусском стиле, но с явными признаками модерна. Кроме главного здания в комплекс построек вошли административный корпус, библиотека, бильярдная и даже небольшая часовня.
Окна всех комнат пациентов санатория были с видом на море. На красивых террасах, обустроенных на верхнем этаже здания, были поставлены кресла, чтобы пациенты, наслаждаясь открывавшимся с высоты пейзажем, могли одновременно принимать солнечные ванны.
При планировке санатория была учтена и роза ветров, создававшая благоприятные условия для лечащихся в нем людей. Смецкой позаботился и о том, чтобы вокруг здания разбили что-то вроде бальнеологического парка.
Это когда-то красивое здание, покрытое марсельской черепицей, с изящными башенками и открытыми террасами, привлекая взгляд людей издалека, порождало о себе легенды.
Вот одна из них. Часто рассказывали, что Смецкой построил санаторий для любимой жены, которая якобы страдала болезнью легких. И потому он приказал строителям сделать количество комнат по количеству дней в году, так чтобы каждую ночь она могла спать в комнате, где нет бацилл, питающих ее болезнь. Говорили, что чудо-здание помогло, и именно так она вылечилась. Конечно, это просто легенда, ведь у Ольги Смецкой не было туберкулеза, да и комнат в здани было чуть меньше, однако факт остается фактом – красота этого здания заставляла людей выдумывать о нем красивые легенды.
Ну а сегодняшняя реальность такова, что от этого красивого здания, которое, кстати, практически не пострадало вовремя войны, остались руины, заросшие непроходимым лесом и кустарниками. Говорят, сразу после окончания войны большой знаток истории города и, в частности ее архитектуры, Анзор Агумава побывал в этом здании для того, чтобы оценить разрушения. Он был крайне удивлен и обрадован тем, что санаторий стоял практически целый, и единственное, что пострадало, была люстра, которую вы видите на этом фото (фото с люстрой – прим. ред.). Ну а сейчас, через 22 года после окончания войны санаторий выглядит так, будто он находился в эпицентре военных действий. Что это, если не наплевательское отношение к собственному культурному наследию.
Но продолжим рассказ. Облагородив холмы Гулрыпша и выстроив на них два замечательных санатория европейского уровня (кстати, на строительство ушло пять миллионов его личных денег), Николай Смецкой нашел новое поле для своей деятельности в поселке Агудзера.
В первую очередь он принялся строить санаторий для самых малоимущих. Пансионат "Агудзера", который ныне стоит на территории СФТИ и долгое время эксплуатировался институтом в качестве одного из основных зданий, построен именно по инициативе Смецкого.
Двухэтажное красноватое с белым здание на высоком фундаменте вмещало в себя 70 комнат. В нем можно было принимать одновременно до 100 человек, к услугам которых имелись 4 большие гостиные, 6 крытых веранд, читальня, ванны.
Сегодня это здание находится в удручающем состоянии, и хоть оно не разрушено, но требует скорейшей реставрации, у института нет на это средств, и, по-видимому, этот архитектурный памятник тоже находится в списке "исчезающих".
Санаторий был окружен парком в 30 десятин, в основном в нем были высажены хвойные и эвкалиптовые деревья, среди которых есть и то, которое Николай Смецкой посадил собственноручно.
Стоит отметить, что в Агудзере очень многое связано с именем Смецкого. На берегу моря стоит выстроенный Смецким белоснежный маяк, опоясанный ажурным балкончиком- смотровой площадкой. Им же в 1908 году построена церковь во имя святого Георгия, при ней была открыта школа, он же платил жалование священнослужителям и учителям.
Словом, за пару десятков лет своей активной деятельности Николай Смецкой сумел создать в Абхазии столько хорошего, сколько многие не могут сделать и за сто лет. Его бурная меценатская деятельность была прервана начавшейся первой мировой войной, ну а потом грянул гром революции 1917 года.
В то время, когда многие богатые люди пытались уехать от революционных волнений и поселиться где-то за рубежом, Николай и Ольга Смецкие предпочли остаться здесь, в Абхазии. По свидетельству историка Вианора Пачулия, в 1921 году, когда советская власть установилась в Абхазии, в Сухум тайно прибыли из Турции племянники Смецкого, чтобы помочь ему уехать с ними, но Смецкой отказался.
Супруги Смецкие были лишены всего своего имущества, оно было, конечно, национализировано. На старости лет Николай Смецкой получал 50 рублей в месяц, довольно небольшая сумма для человека, тратившего миллионы на строительство санаториев и создание парков для людей.
Когда Николай Николаевич в 1931 году умер, его супруга Ольга Юрьевна, которая пережила его на девять лет, едва сводила концы с концами. Пенсии у женщины не было, на жизнь она зарабатывала торговлей. Но старожилы города уверяют, что в старушке, которая продавала пирожки, все равно можно было узнать жену миллионера Смецкого – она всегда, даже в глубокой старости, носила изящную шляпку и надевала ажурные перчатки на руки.
Вот такой печальной была судьба Смецких на закате их жизни, но еще более печальным является то, что их великолепное наследие в виде домов, прекрасной инфраструктуры и замечательных садов и парков, сегодня превращается в воспоминания. Все разрушается руками одних людей при равнодушном созерцании других.
