"Он был голубоглазый…": Элеонора Когония и Анзор Чепия

Известный абхазский журналист, общественный деятель Элеонора Когония познакомилась с будущим супругом еще до начала войны, но судьба свела пару вновь в самый сложный для страны период.

В конце 1980-х в Абхазии на пике роста было национальное движение. Население боролось за право на самоопределение, право на то, чтобы говорить, читать, выступать на родном языке, учиться в национальных школах, занимать важные посты. Элеонора Когония активно участвовала в работе Народного форума Абхазии, по ее словам, других вариантов не было.

Несмотря на обостренную обстановку и периодические стычки между грузинами и абхазами, журналистка признается, что не ожидала войны.

В августе 1992-го Элеонора была в отпуске в горах. За день до начала войны девушке приснился сон, будто перед ней сидел Владислав Ардзинба в бронежилете.

"Я просыпаюсь, со мной была племянница, я ей говорю, что какой-то непростой сон видела. А она мне говорит, что видела во сне, как будто Ардзинба с телевизора что-то объявляет, представляешь", – делится она.

Практически сразу Элеонора начала работать фронтовым корреспондентом Абхазского телевидения. После неудачного Мартовского наступления Ардзинба объявил о наборе медсестер в медсанчасти, и девушка приняла для себя решение. Однажды директор телевидения Руслан Хашиг отправил ее на очередные съемки, по окончании которых корреспондентка записалась в медсестры.

"Когда я была студенткой, мы с подругой Циалой Инапшба жили на квартире, она умела делать укол, а я нет, хоть меня и учили. Я это помнила и пошла, хотя знала, что вернут. Боялась, но я по природе такой человек, если пошла, то назад пути нет. Уже на деле с первого раза я попала и в вену, и в мышцу, потому что в мозгу заднего хода нет", – говорит она.

Элеонору прикрепили к медикам Армянского батальона. Она вспоминает, как однажды знакомый, увидев ее с бинтами, искренне удивился: "Вот только актрисы здесь не хватало!"

Элеонора не первая рассказывает о войне, и не первая предпочитает вспоминать что-то позитивное, даже смешное. Плакать, жаловаться, сожалеть, вспоминать о потерях вот уж пять лет как "фронтовые" собеседники не предпочитают.

Так вот. В батальоне с Элеонорой служил медбрат Арам. Арам стал причиной того, что, казалось бы, бесстрашную журналистку уже 30 лет сопровождает клаустрофобия.

"Везде, где дислоцировались наши войска, даже если это еще не обжитое место, строился туалет и закрытая кухня. Арам мне рассказал, что однажды в Нижней Эшере он вышел из туалета и в этот же момент в него попал снаряд. Зачем это он мне рассказал? После этого у меня фобия до сих пор. Я до сих пор в ванной комнате не закрываюсь, а эти места я посещала только в присутствии других девушек. Они надо мной смеялись", – рассказала она.

"Он был голубоглазый, интересный был. Я его впервые когда увидела, по глазам приметила. Я сидела у подруги, а он любил угощать. Вышел, купил фрукты и принес. Угостил он нас, и я пошутила – будьте моим спонсором. Он до сих пор с рынка тащит, я на рынок не хожу", – рассказывает Элеонора о своем знакомстве с мужем Анзором Чепия.

Однажды Элеонора уговорила водителя батальона тайком отвезти ее в часть, где служил Анзор, по дороге, которая обстреливалась врагом.

"Еду и думаю, вот тебе делать нечего?" – смеется она.

В военной хронике остались кадры – коллега-журналистка спрашивает Элеонору о планах после войны. Долго не думая, девушка заявила, что обязательно выйдет замуж.

Сказала – сделала. 12 февраля 1994 года молодые сыграли свадьбу в кругу самых близких друзей. Не было ни белого платья, ни смокинга, ни букета, но, по словам Элеоноры, "я так радовалась, что вышла замуж, что вообще эту свадьбу и не хотела".

Пара в браке уже 29 лет, у них трое детей и внуки. Элеонора признается, что Анзор – единственный человек, с которым она уживается. Спокойный, но взрывоопасный, так она описывает своего спутника.