То есть инстаблогеры, бессмысленные и беспощадные. В первую очередь, конечно, их украинская разновидность — ей ехать ближе. Но обнаружились и другие, даже тайваньские (и не нужно думать, что наши, американские или китайские вариации этих мутантов чем-то отличаются), пишет автор РИА Новости Виктор Мараховский.
В общем, теперь сотни тысяч подписчиков по всей планете наблюдают жуткое столкновение двух разных вселенных. Вселенной давней настоящей катастрофы — и вселенной современной цифровой деможизни.
Вот с блогера-дивчины, стоящей на фоне мертвых окон, спадает белый "комбинезон радиационной защиты", и она остается, вся стройная и загорелая, в одних беззащитных белых трусах.
Вот спортивный блогер-пацанчик в абибасе "делает бицепс" и заодно показывает растяжку на фоне самого трагического из чернобыльских символов — ржавого колеса обозрения в детском парке аттракционов.
Еще дивчина в покинутой зоне кокетничает со знаком "Осторожно, радиация".
Еще одна, в топике и татухах, трагично запрокинула голову среди покинутых кварталов.
Еще одна, призывно выставив взрослую привлекательность, позирует на детских качельках.
Вот снова мужественный пацанчик. Он как бы сталкер как бы в комбинезоне: он сурово осматривает пустой город с крыши.
...Все это — пошлятина настолько невероятная, настолько далеко и бесстыдно вывалившаяся из декольте морали и элементарного вкуса, что о ней явно стоит поговорить отдельно. Потому что на самом деле ее чернобыльская вариация — просто самая яркая часть большого и в общем угрожающего явления.
В сущности, что произошло в Чернобыле?
Дано: довольно крупное (и отчасти процветающее) поголовье современников, чья профессия, образ жизни и призвание — запечатлевать себя в эксклюзивных или актуальных обстоятельствах. А лучше одновременно и в тех и в других.
И вот это поголовье в нашей части света получило от судьбы внезапный приз. В Америке, масскультурной столице мира, на сверхмодном канале показали сверхмодный сериал, действие которого разворачивается совсем у нас под боком. Просто вот рукой подать. Пару часов на машине или столько же плюс два часа на самолете — и можно показаться т. н. подписоте через буроватый постапокалиптичный фильтр.
И да, какие-то смутные представления о том, что перед ними типа как бы место трагедии, до инстазвезд все же дошли. Поэтому под своими стриптизами и шпагатами они пишут:
"Я в Чернобыле! Какая это была страшная трагедия!!! Печаль (((( За столько лет ничего не изменилось! Ужасное преступление перед природой и планетой, за которое никто не понес наказания!"
— и прочие, по их безмозглому мнению, подходящие случаю буквы (на самом деле нет).
Почему эти люди табунами прискакали в Чернобыль делать именно стриптизы и шпагаты и писать безумно неуместный пафос, — к сожалению, понятно. Потому что стриптизы, шпагаты и пафосная пошлятина — это все, что они умеют.
Но отметим: они это умеют, потому что именно этому они учились. Эти их шпагаты с пошлятиной уже сами по себе стали отдельным современным искусством, потому что именно они востребованны. Окупающимся искусством это сделали не они, а сама логика того, что принято называть "развитием массовых коммуникаций".
Надо признать печальную вещь: сейчас проявляются все, в том числе страшные, эффекты этого развития. Суть медийного пространства сегодня такова, что даже простая сдержанность во многих секторах "массового информационного потребления" — это тактика проигрышная, слабая и неверная.
Для того чтобы не выпасть из поезда актуальности, профессиональным охотникам за аудиторией надо раз и навсегда выпасть изо всех рамок.
Настоящий массовый блогер-2019 должен быть одновременно и бесстыден, как Лысый из Браззерс, и бичевать порок как Мартин Лютер Кинг. И разоблачать продажность и коррупцию ("ну, что вы теперь придумаете в свое оправдание, губернатор/МВД/МИД/?"), и иметь хорошо известный среди специалистов прайс-лист ("пост с нашей подготовкой с Ильей в кадре — 365 тысяч. Брендирование на неделю — 550 тысяч").
Поэтому такого понятия, как "неуместность", для них вообще не существует. Для них есть понятие неактуальности (то есть чего-то, на что нельзя подсесть со своим гвалтом и чего нельзя в итоге монетизировать).
Для этих медиабраконьеров не существует и понятия несочетаемого. Они будут селфиться на похоронах, делать онлайн-трансляции с пожаров и прикалываться над Вечным огнем. Для них сравнимые случаи имеют совершенно разный вес в зависимости от того, насколько актуально на них можно пообличать и попиариться.
Хотите пример?
Есть журналист, арестованный по совершенно фантастическому обвинению в прямой связи со своей профессиональной деятельностью, — за то, что он просто писал, ему вменили государственное преступление и могут посадить на огромный срок.
Этот журналист сидит уже много месяцев. Но на его фоне никак не попозировать, и в его трагедии никак не обвинить российское государство, и его трагедию никак не монетизировать — можно только схлопотать попадание в черные списки на одной соседней территории. Поэтому никто из модных блогеров не вешает хештегов, не призывает всех выйти в его защиту и не выходит сам.
И это, знаете, тоже своего рода лучевая болезнь.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
