Что есть жизнь на земле? И есть ли жизнь после смерти? Все эти вопросы возникли у колумниста Sputnik Сарии Кварацхелия после просмотра спектакля "Берег неба".
Сария Кварацхелия, Sputnik
- Добрый вечер, сеньоры! (Хәлыбзиақәа, ҳаҭыр зқәу асиниорцәа! – прим.), – из глубины темной сцены раздается голос Бепо (Гудиса Тодуа). Так начинается премьера нового старого спектакля "Берег неба" режиссера Валерия Кове.
От этого обращения юродивого становится немного не по себе. Невольно начинаешь ощущать себя участником действия, жителем забытой всеми деревни на отшибе.
Драматическая история о жизни заброшенной итальянской Кантозы в первой половине XX века. Но география и время здесь не так важны. Спектакль про всех нас.
Абхазскому зрителю деревня напоминает нашу республику в последние 26 лет, страну, которая находилась далеко не на отшибе и даже имела выход к морю, но фактически стала забытой и изолированной от внешнего мира из-за злополучной войны. И это сходство судеб по-особенному щемит сердце.
Чтобы приблизить персонажей к зрителю, режиссер Валерий Кове даже немного меняет некоторые имена героев на абхазские. Так таинственного Джузеппе (герой, которого мы не видим на сцене, но чей незримый образ присутствует в течение всего спектакля) он переименовал в Джоту (на абх. Џьота – прим.), Стефано превращается в Сафара (Теймураз Чамагуа), а Риккардо – в Руфета (Кесоу Хагба). Да и сами кантозийцы, на первый взгляд, нелепые, странные люди, очень понятны и близки нам. Так же любят, веселятся, ругаются, но в то же время нужны друг другу.
Время же в спектакле не мера длительности существования людей или предметов, а какая-то застывшая субстанция. Неспроста на сцене появляются часы, тикающие без стрелок, но умолкающие сразу после того, как Сафар (Теймураз Чамагуа) вставляет в них стрелки.
Все это напоминает искандеровское "время, в котором мы стоим". И действительно, в жизни жителей деревни полный застой, цивилизация проносится мимо них в виде поездов или же самолетов. Но герои живут воспоминаниями о прошлом и какой-то непонятной надеждой то ли удрать из этого местечка, пытаясь остановить эти мимо пролетающие самолеты или же мимо мчащиеся поезда, то ли покинуть этот берег неба и попасть на небеса.
Чуть ли не единственным предметом цивилизации становится музыкальный электропроигрыватель, который с собой привозит Сафар (Теймураз Чамагуа), вернувшийся в деревню, чтобы принять смерть в родных краях. Так благодаря этому проигрывателю жители впервые в жизни слушают музыку в записи и Фироне (Роза Дбар) не приходится петь по принуждению Руфета (Кесоу Хагба).
В спектакле впечатляет игра актеров. Практически все они относятся к старшей плеяде актеров Абхаздрама. В то же время среди них появляются и молодые – Гудиса Тодуа (Бепо) и Гунда Ажиба (Бина).
Особого внимания стоит игра Кесоу Хагба в роли одинокого Руфета, потерявшего из-за войны свою любимую работу и пишущего родному брату письма, которые он так и не отправляет. Кесоу Хагба создает образ пожилого человека, который смирился со всей безысходностью собственного бытия. Руфет, пожалуй, напоминает многих из нас, смирившихся и опустивших руки.
Кульминацией спектакля становится разговор Сафара с птицей. Этот разговор фактически становится предсмертным откровением. В этом монологе становится понятна суть названия "Берег неба". Это земля, на которой мы живем, чтобы в итоге отправиться в бесконечное небесное плавание:"Земля - это только берег неба! И мы всю жизнь готовимся туда отправиться, как в плавание. И боимся, потому что небеса, в отличие от моря, не имеют другого берега, а назад возвращаться никому не удается".
Постепенно деревня на отшибе начинает пустеть. Сначала умирает Фирона, которая откуда-то получает письмо, затем Руфет и Сафар. А оставшимся лишь остается ждать своего конца.
И, несмотря на то, что спектакль "Берег неба" полон одиночества и щемящей боли, он оставляет после себя не горечь и разочарование жизнью, а добрую веру в светлое будущее, раз земля только берег неба, и "мы всю жизнь готовимся отправиться туда, как в плавание".
А постскриптум хотелось бы попросить звукорежиссера музыку на спектакле сделать немного тише, так как она оглушает зрителя и мешает восприятию диалогов.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
