О том, как абхазские репатрианты хранят культуру, о творчестве и абхазских особенностях художник рассказал в интервью Sputnik.
Асмат Цвижба, Sputnik
Творческая атмосфера в доме Кадыра чувствуется уже с порога. Нет, она не обставлена картинами постмодернистских художников, краски и кисточки не разбросаны по углам, но чувство того, что это территория творчества, возникает с первых минут. В чистой, уютной квартире советского типа нас встречает молодой хозяин и сразу, по абхазским обычаям, приглашает к столу, чтобы рассказать свою абхазскую историю.
Кадыр Тванба переехал в Абхазию не так давно, но, по его словам, абхазская культура жила с ним всю жизнь. Мать Кадыра – представительница знаменитого абхазского рода Ардзинба из Эшеры. С абхазскими родственниками семья Тванба поддерживает связь и часто навещает их в родовом селе.
"Мои родители свободно говорят на абхазском, я тоже говорил на нем в детстве, но, когда ты не практикуешь язык, он быстро забывается. В доме абхазский язык был «секретным». Когда родители хотели поговорить о чем-то важном, они сразу переходили на родной язык", — рассказывает Кадыр.
Абхазская "аура" преследовала Кадыра и за пределами дома. С детства он танцевал в абхазском танцевальном коллективе "Аураашьа", позже стал посещать курсы абхазского языка и даже обучался мастерству национального костюма.
"Абхазская диаспора в Турции очень активная. Я пытался получить как можно больше информации о собственном народе, потому что боялся потерять себя и свою культуру. Мы все очень трепетно относились к своей истории, поэтому старались организовывать различные мероприятия, посвященные Абхазии", — говорит Кадыр.
Впервые на историческую родину Кадыр приехал на гастроли в 2015 году.
"После этого я понял, что Абхазия – моя родина, и я должен сюда вернуться. Также я увидел, что в Абхазии очень ценят искусство, и решил, что могу работать здесь", — признался Кадыр.
Он выпускник факультета искусств Государственного университета города Болу, специализируется на изобразительном искусстве и фотографии. В Абхазии Кадыр планировал продолжить образование и повысить квалификацию, но затем понял, что такой возможности нет. Сейчас он обучается графическому дизайну в Абхазском государственном университете.
"Отсутствие магистратуры меня не напугало. Я подумал, что, несмотря на это, могу остаться здесь – творить и практиковать абхазский язык", — говорит он.
О своей творческой карьере Кадыр рассказывает с энтузиазмом, пытаясь передать все эмоции, которые он вкладывает в свои картины. Маленький уголок в квартире отведен его произведениям. Среди картин прослеживается четкая тематика махаджирства и любви к исторической родине. Яркие краски сочетаются с черно-белым фоном на лицах абхазских репатриантов. Человеческие эмоции, в основном страх и скорбь, пугающе реально переданы молодым художником. Будто он сам был частью этой трагической истории в жизни абхазского народа.
Мое внимание привлек один рисунок с изображением абхазской девушки в национальном костюме, на плече которой сидела улитка. Заинтересовала взаимосвязь этих элементов.
"Да, многие спрашивают меня об этом рисунке. Дело в том, что если "посыпать" улитку солью, она практически моментально умрет. Люди, которые на кораблях переезжали в Турцию, были вынуждены пить морскую воду из-за нехватки пресной. Многие умирали", — рассказывает Кадыр.
Каждый рисунок Кадыра рассказывает маленькую историю абхазского народа. К примеру, все детские лица очень "болезненные". По словам автора, это неспроста, ведь сегодня многие потомки махаджиров теряют свой язык, культуру – это болезнь.
"Искусство зависит от общества и жизни в нем. В своих картинах я ориентируюсь на современное искусство. Люди искусства отличаются от других тем, что видят мир иначе, через призму своих чувств. В Абхазии моя муза всегда со мной, поэтому я могу рисовать даже на листьях деревьев", — комментирует свои работы Кадыр.
Еще одна стихия молодого художника – танец. Сегодня он танцует в Государственном ансамбле Абхазии "Кавказ" и даже солирует в нескольких постановках. По словам Кадыра, стиль абхазского танца очень отличается от того, чему его учили в Турции, но абхазская манера танца дается ему без проблем.
"Местный зритель очень благодарный. Он всеми путями пытается показать то, как ценит твой труд. В Абхазии искусство ценится намного больше, чем в Турции. Там для людей это что-то уходящее и приходящее, а в Абхазии действительно уважают то, что ты делаешь", — рассказывает Кадыр.
В искусстве слова не важны, достаточно чувствовать эмоции. Но в быту языковой барьер создает сложности. Кадыр хоть и понимает абхазский, но свободно владеет лишь турецким. Вместе с тем утверждает, что никогда из-за этого не испытывает непреодолимого препятствия.
"Я никогда не ощущал на себе негативного отношения со стороны местных жителей. Мы как разделенная семья, кто бы ни встречал меня, сразу же хотел "приютить". Мои однокурсники очень помогают мне преодолеть языковой барьер, а других проблем и нет", — говорит Кадыр.
Одной из местных абхазских особенностей, которая смутила молодого репатрианта, стало болезненное восприятие критики.
"Абхазы редко воспринимают критику, уверяя окружающих в собственной правоте. Но это не проблема, все обсуждается в очень милой манере, без агрессии", — поделился Кадыр.
Уезжать он не собирается, планирует провести сразу две выставки и открыть художественную студию.
"Я хочу представить в Абхазии современное искусство. В моих планах открытие студии для всех творческих людей Абхазии, куда люди смогут приходить, обсуждать искусство и творить", — говорит Кадыр.
