Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"
Этим летом в Крыму я наблюдал множество страшно популярных там маек с разными изображениями, но одинаковой надписью: "Вежливые люди". И всегда рядом с ними висела майка с портретом российского президента и надписью "Самый вежливый из людей". На традиционной предновогодней пресс-конференции Владимир Путин соответствовал крымским майкам: он вел себя предельно вежливо и сдержанно даже в таких (впрочем, заранее прогнозировавшихся) ситуациях, когда кто-то другой мог бы и рассердиться. Ситуации эти были связаны с международными позициями России.
Украина: общее пространство
Международные вопросы, не считая второстепенных и региональных, шли опять же, как и прогнозировалось, сплошным блоком сразу за "рублево-валютными". И вроде бы тут при желании можно найти немало поводов для резких слов. Выступление корреспондента главного украинского информагентства УНИАН было просто-таки рассчитано на скандал ("Первый вопрос относительно карательной операции, которую вы устроили на востоке нашей страны, причём в основном против русскоязычного населения…").
Какая еще операция России против русскоязычного населения? Но неважно, ответ звучит не просто вежливо, а даже как-то задумчиво. И завершается многократно потом повторенным им рецептом мира в украинской гражданской войне.
А именно, "надеюсь, что нам удастся в ходе диалога — а мы готовы выступать здесь как посредники — выйти всё-таки на прямой именно политический диалог и этими способами, этими политическими инструментами урегулировать ситуацию вплоть до восстановления единого политического пространства".
С уточнением чуть позже: "Мы исходим из того, что будет восстановлено и общеполитическое пространство. Какое оно может быть, трудно сейчас сказать. Но, мне кажется, нужно к этому стремиться. К этому должны стремиться обе стороны, в этом проблема. Обе. И нужно уважать людей, которые живут на юго-востоке Украины. Нужно восстанавливать экономические связи".
То, что с самого начала Москва в украинской войне ориентировалась на сохранение единой Украины, то есть на примирение ее востока и запада, было заметно по действиям России в течение всех последних месяцев. И казалось, что в этом-то и проблема. Поддались бы на очевидные провокации, послали бы войска на украинскую территорию — ну, кое-кто только этого и хотел. Но вместо того получает, как в этот четверг, вежливые ответы Путина. Которого спровоцировать (если он сам этого не хочет) довольно трудно.
Примерно такие же невозмутимые ответы звучали по поводу сюжета с газопроводами, в частности "Южного потока" в Европу. "Хотят они (европейцы) иметь устойчивые, гарантированные, абсолютно понятные поставки из России энергоресурсов, в которых они крайне нуждаются, без транзитных рисков? Замечательно, мы тогда будем работать…Не хотят? Ну и не будем".
И чуть дальше: "Я считаю, что мы правы в ходе украинского кризиса, я уже об этом говорил и много раз. И считаю, что наши партнеры западные не правы. Но сейчас оставим это".
Это — одновременно и фирменный стиль, и политика российского государства. Неагрессивная. Вежливая. На истерики не реагирующая. Не исключено, что когда-нибудь она станет и фирменным стилем общения россиян между собой. В Крыму, как я наблюдал, это произошло.
Не смогли остановиться
Новые — это не про медведя, знакомого нам по недавнему выступлению Путина на заседании Валдайского клуба, из которого сделают чучело, если он не будет охранять свою тайгу. Чучело — это из серии очевидного: конечно, сделают. Но, кроме медведоведения, есть в нынешней ситуации неловко зависших санкций против России один хороший вопрос: зачем они вообще это делают? В смысле — снова и снова пытаются давить, провоцировать Россию. Не чего добивались (это уже сказано Владимиром Путиным, и не только им, неоднократно), а почему продолжают это делать даже сегодня?
