Трактора и установки залпового огня
Мы идем по цехам когда-то огромного предприятия, на котором в советское время работало 942 человека. Сейчас большинство помещений пустует. Работает только один цех, когда-то он был инструментально-заготовительным, теперь тут сконцентрировано все производство. Сотрудников по списку 27 человек, но работают они, когда есть заказы. В прошлом завод средств телефонной связи "Красная заря" сейчас официально называется заводом по выпуску орденов и медалей, а во время войны 1992-1993 годов он был перепрофилирован под выпуск оружия.
"С полной занятостью мы работаем три месяца в год, — рассказывает директор завода Вахтанг Харчилава. — Ордена и медали — продукция не массовая. В прошлом году, к примеру, президент наградил 920 человек. Это много, обычно бывает меньше. Наши мастера — химики, сборщики — зарабатывают в эти месяцы 18-25 тысяч рублей".
В остальное время принимают заказы от частных лиц. Вообще же, завод, по словам директора и сотрудников, может выпускать все — от охотничьей дроби до установки залпового огня. Они делали дорожные знаки, сигнальные столбики и барьерные ограждения для Дорожного фонда Абхазии, позолоченные буквы для мемориала славы в горпарке Ткуарчала. Был договор с Владимирским тракторным заводом на поставку комплектующих для ста тракторов. Но что-то не заладилось в переговорах на высшем уровне, и контракт был разорван.
Советский флагман
При взгляде на царящую на заводе разруху директор говорит: "Сейчас здесь, конечно, полный кошмар. Представляете, как все это работало в советское время? У нас тогда только озеленителей было 22 человека, которые следили за клумбами и газонами!"
Началась история завода в 1979 году, когда его открыли и тринадцать лет постоянно достраивали, запускали новые цеха. Всего таких производств в СССР было четыре. Головное предприятие — в Ленинграде. Псковский, Кутаисский и Ткуарчалский заводы обеспечивали блоками все телефонные узлы Советского Союза и были монополистами систем связи в стране, часто получали переходное знамя ударника коммунистического труда.
"Я, как главный инженер, получал в советское время зарплату 1700 рублей. Зарплата министра тогда была рублей семьсот. Я же на отпускные в конце восьмидесятых мог позволить себе слетать в Сингапур", — рассказывает Вахтанг Харчилава.
В 1993 году должен был вступить в строй последний корпус, и количество рабочих вырасти до двух тысяч. Но, как это часто бывало в грузной советской экономике, технологии устарели раньше, чем было достроено производство. А потом грянула война.
"В одиннадцать часов дня 14 августа 1992 года от меня потребовали переоборудовать завод для военных нужд, — рассказывает директор Вахтанг Харчилава, — и уже в 16.30 этого дня мы сдавали армии первую партию из 80 гранат". Делать их в качестве эксперимента научились еще раньше, в конце восьмидесятых. Уже тогда в воздухе пахло войной.
Вообще, наладить производство во время военных действий при разрушенной инфраструктуре было делом непростым, вспоминает Вахтанг Харчилава. Постоянные бомбежки и обстрелы, в результате одного авианалета была разрушена электростанция. Помогло то, что Ткурчал находится в горной местности, и даже на самотеком падающей воде горных рек можно получать достаточное количество электроэнергии. Сначала производство работало только на семи киловаттах электричества, потом научились получать 97 киловатт. Для рабочих были организованы бесплатные обеды на предприятии. Денег не было, людям просто нечего было есть. Во время войны "Красная заря" была флагманом военной промышленности Абхазии, под ее начало указом правительства было отдано еще три небольших завода в Ткуарчале и Гудауте, которые работали в плотной связке.
Военные разработки и современные перспективы
Во время войны на заводе занимались ремонтом трофейного оружия, захваченного в боях. Наращивали броню на БТРы, чинили стрелковое оружие. Хотя оборудование не позволяло наладить конвейерное производство оружия. Делали по сути штучный товар. Максимальная мощность — восемь пистолетов в месяц.
"У нас были собственные разработки, — говорит Вахтанг Харчилава. — Пистолет-авторучка для разведчиков, система залпового огня — эдакий мини-град, винтовка "Антиснайпер", бьющая на два километра патроном, пробивающим броню. Но лучшая наша разработка — пульт дистанционного управления подрыва мин. Он получился размером с мобильный телефон — это вдвое меньше и легче российского аналога того времени. Наши "ребята-кулибины" разрабатывали".
Юрий Чачхалия — один из таких оружейников. Работает здесь с самого основания завода. "Неплохо бы юбилей предприятия отметить, — переговариваются они с директором. — Козу зарежем, тридцать пять лет все-таки". Во время войны он делал пистолеты, сейчас — навесные замки, да и много еще чего. Рабочие кормятся от частных заказов, сюда постоянно приезжают люди, кому болт надо выточить, кому деталь какую-нибудь, которую сложно найти в Абхазии. Другой слесарь, Виктор Коба, ремонтирует автобус. Он перебрался сюда в 1986 году из Алтая. Тогда серьезно заболела морозной аллергией его дочь, и нужно было срочно переезжать в место с мягким климатом. Сначала он устроился работать в механический ремонтный цех местной КРЭС. С началом войны цех тоже перепрофилировали под выпуск оружия. Грузинское командование узнало об этом и электростанцию разбомбили с воздуха. Одна из бомб разорвалась прямо в цехе. По счастливой случайности никто не погиб, но предприятие восстановлению не подлежало. Тогда, в 1992 году, Виктор перешел работать на ткуарчалский завод "Красная заря". Туда тоже падали бомбы, и часть оборудования эвакуировали в горы. Но работа не прекращалась, оружейники обеспечивали боеприпасами весь восточный фронт абхазской армии.
Танад Ашуба моложе своих коллег. Он пришел сюда работать уже после войны. Говорит, что работы сейчас практически нет, редко что заказывают. Но работы нигде нет, даже шахты позакрывались. Остановлено и производство доломита — минерала, который в былые времена использовался как удобрение и добавка в руду в железной металлургии. Сейчас доломиту найдены синтетические заменители и добывают его только в строительных целях – режут, шлифуют и используют в облицовке зданий. Директор завода Вахтанг Харчилава хочет наладить производство плит из доломита. Но на это нужно десять миллионов рублей. Этот один из вариантов реабилитации завода. Всего же таких проектов — с десяток.
"Разные проекты по инвестициям разрабатываем, от двух до десяти миллионов рублей, говорит Вахтанг Харчилава. Есть, к примеру, хорошая китайская технология производства стеклотары. Во всем мире такое предприятие считается нерентабельным, если конвейер выпускает меньше 6 миллионов бутылок в год, но недавно появилось оборудование, которое позволяет получать прибыль с гораздо меньших объемов выпускаемой продукции. Можно запустить линейку переработки сельхозпродукции и получения сухофруктов и джемов. Это, кстати, самый дешевый проект — всего два миллиона рублей вложений требует. Есть проект швейного производства. У нас много сотрудниц-женщин, и можно было бы заняться промышленным пошивом спецодежды и школьной формы."
270 килограммов серебра
Кстати, серебро на производство орденов, которое завод получает из хранилища в банке, сам завод когда-то государству и передал. После войны встал вопрос возобновления производства. Морально устаревшие реле с серебряными контактами — последнее, что выпускал завод. Изделия не успели вовремя отправить в Санкт-Петербург, и они лежали на заводских складах мертвым грузом. Их срок хранения истек, и реализовать продукцию при всем желании было некому. Директор завода Вахтанг Харчилава принял решение переплавить всю партию на металлы. Правительству Абхазии тогда завод передал 270 килограммов серебра и 80 тонн меди.
А выпуск государственных наград стал его профилем, когда первые абхазские награды, заказанные в России, оказались некачественными и через год начали окисляться и терять вид. Тогда по просьбе президента завод начал выпускать орден Леона, медаль “Герой Абхазии”, орден "Честь и Слава" трех степеней, медаль "За отвагу ".
