На улице Очамчырской в Гудауте есть интересный дом. Открывая калитку, вы оказываетесь в зеленом дворе, увитом сиреневой глицинией. Там же увидите строительные леса. Они тянутся к высокой мачте, на которой установлена антенна. Поднявшись по крутой лестнице на последний этаж, вы попадете в уютный кабинет, заставленный радиоэлектроникой самого разного вида и времени. С трансиверами (приемопередатчиками —ред.), усилителями, фильтрами и другими приборами, сконструированными хозяином кабинета, соседствуют ламповый радиоприемник "Фестиваль" с дистанционным управлением 1958 года и советский катушечный магнитофон в отличном рабочем состоянии.
Вы находитесь в кабинете Геннадия Хунцария, радиолюбителя первой категории. Радиолюбитель, как может показаться, не тот, кто любит в дороге или за завтраком послушать сводку новостей или любимую радиопередачу. Настоящий радиолюбитель – это человек, который своими руками собирает оборудование и выходит в радиоэфир. В этот момент он превращается в корреспондента и общается с такими же людьми в других странах. Геннадий занимается этим с самого детства. Его стаж приближается к 50 годам.
Сгоревший приемник, бабушка и пеленгатор
Геннадий – легкий человек, с чувством юмора и самоиронии, одержимый радиоспортом. Все началось, когда его семья жила у бабушки, а у нее был приемник.
— Одноклассник принес приставку с тремя проводами. Как подключать мы не знали, сзади открыли крышечку, примерно догадывались, куда нужно подсоединить, чтобы выйти в эфир. Антенны не было, мы нашли у бабушки какой-то провод, натянули. Конечно, спалили приемник. Моя бабушка осталась без приемника, — рассказывает Геннадий. — Потом я бабушке купил приемник, хороший, транзисторный. Но она к тому времени уже постарела, особо его не слушала.
— А вас совесть не мучила?— спрашиваю я.
— Ну, мы были школьниками, наверно, было что-то такое, — улыбается он.
Приключения маленького электроника Гены на том не закончились. Переехав в новый дом, он с тем же товарищем соорудил новую технику для выхода в радиоэфир.
— Мы только вышли в эфир, как через пять минут приехал сюда "пеленгатор". И все, что у нас было, забрали. Но так как начальник милиции был наш родственник, мы с бабушкой, пока не приехали мама и папа из Москвы, пошли и начали просить. Там меня, конечно, обругали. Мы просили только приемник, потому что его отец покупал. А все остальное, конечно, нет. Я это мог сам сделать. На плечо положили его с бабушкой и пошли. Когда родители приехали, приемник на месте, а мой хлам их не интересовал, — смеется Геннадий.
Верните музыку
Буквально через неделю он все восстановил. Более того, дети изучили расписание машины с пеленгатором, и за все годы радиохулиганства Геннадия так никто и не поймал. В те времена многие мальчишки увлекались этим делом. Однако он заметно выделялся. Геннадий использовал не примитивные микрофоны, напрямую подсоединяемые к приемнику, как это делали все вокруг. Он паял и собирал усилители и выходил в городской эфир с последними музыкальными новинками. Во всех магазинах и киосках города знали маленького меломана и откладывали для него пластинки.
— Deep Purple, Shoking Blue, Black Sabbath. Такие столпы. Вот, как Sputnik слушают, так и меня слушали. И говорили: "У тебя лучше играет, чем мой магнитофон". Это была в высшей степени похвала для радиолюбителя. Все приносили мне записи, чтобы я их покрутил, — вспоминает Геннадий.
Достать комплектующие детали радиоэлектроники и сегодня нелегко, а во времена тотального дефицита это было почти невозможно. Геннадий с друзьями нашли выход. Поначалу они без спроса проникали на территорию военных частей и на свалках находили нужные детали. Но не всегда это заканчивалось благополучно. Позже они в радиоэфире познакомились с офицерами и договорились об обмене. Геннадий приносил музыкальные пластинки, офицеры их записывали на бобинный магнитофон, а детям отдавали лампочки и другие детали.
В 1989 году Геннадий, пройдя сложную процедуру, получил официальный позывной. Сегодня, выходя в эфир, он говорит: "Ульяна Федор Шесть Жук Центральный". Корреспондент, услышав магические слова в эфире, поймет из какого региона радиолюбительской карты идет вещание.
Военное положение
Не все знают, что именно радиолюбители во время грузино-абхазской войны помогли наладить радиовещание абхазских новостей. Это имело тогда особое значение.
"В Эшерах извлекли из-под руин передатчик, там целая радиостанция была. Она была мощная. Схем не было, ничего было, надо было каким-то образом запустить. Сначала в центре города натянули антенну, но сигнал был слабым, плохо принимали в Сухуме. Потом на Лыхнаште пытались натянуть антенны и оттуда вещать. Тоже не получилось. В итоге перебрались на "гражданскую оборону" в Приморске. Там установили этот передатчик, подвели к нему питание. Наш товарищ Паша Яленко, он очень хорошо разбирается в электронике, практически смог запустить его. Я помогал и Вася Лазба с Абхазского телевидения", — рассказал Геннадий Хунцария.
Настроив связь, нужно было понять, где слышен абхазский эфир. Для этого абхазская команда связывалась с радиолюбителями. Геннадий Хунцария выходил в эфир со словами: "Мы работаем в полевых условиях. Линия фронта проходит в 2-3 километрах от нас", чтобы другим корреспондентам было ясно, что нельзя задавать лишних вопросов:
— Да, ребята, что надо сделать?" — отвечали тогда с другой страны.
— У тебя есть приемник обыкновенный транзисторный? Мог бы проверить, как нас слышно?— обращался с просьбой Геннадий.
Радиолюбители России, Украины, Беларуси, других европейских стран выстраивались в очередь на связь с Абхазией. Таким образом удалось просканировать, где слышно абхазское радио.
С Америкой говорит
— Как все-таки вы устанавливаете связь с другими корреспондентами?— интересуюсь я.
— Становимся на радиолюбительский участок, допустим от 7 до 7200 МГц, и работаем на вызов. Кто нас слышит, отвечайте. Бывает разговор по душам: "Как мой сигнал, хрипит, не хрипит?"
— Изменились темы с советских времен?
— Раньше нельзя было говорить на отвлеченные темы. Только, как тебя слышат и как ты. Что-то еще – не запрещали, но и не поощряли. Особенно про политику. Вообще табу было. Никто и не пытался этого делать. Сейчас о чем угодно можно. Есть такие частоты, что стыдно включить, такой бардак развели, — сетует Геннадий.
Дом Геннадия Хунцария окружен антеннами, и, несмотря на давность его увлечения, не все знают, чем он занимается.
— Кто-то через квартал, бывает, спросит: "Что у него там?" Ему скажут: "Он с Америкой разговаривает". И все, вопросов больше нет ко мне, — улыбается радиолюбитель.
— Что вам нравится в этом?
— Бывает, друзья спрашивают, зачем тебе это, возьми телефон, "скайп", позвони. Но "скайп" не имеет вот этого вот, — говорит Геннадий и крутит ручку трансивера. Через пару мгновений из динамиков раздается характерный треск ненастроенного радиоэфира. — Это волшебный шум. Любого спросите, кто этим занимается.
Однажды Геннадию удалось даже установить связь с международной космической станцией. По нашей просьбе он несколько раз вышел в эфир и установил так называемое "кьюсо" (QSO, выражение в радиосвязи, означающее "Я могу связаться со станцией непосредственно") с корреспондентами на Украине. Александр из Харькова рассказал о своей антенне и о погоде в своем городе. У абхазского радиолюбителя немало и близких "радиодрузей". Спокойными вечерами они находят на диапазоне свободное место и, не мешая другим корреспондентам, болтают обо всем на свете.
