Sputnik, Станислав Смагин
Полвека назад, в апреле 1966 года, донская земля хоронила летчика Бориса Капустина. Он и его товарищ Юрий Янов, служившие в авиаподразделении группы советских войск в Германии, увели терпящий крушение самолет от жилых кварталов Берлина и ценою своих жизней спасли многие десятки, если не сотни жизней простых немцев. Подвиг Капустина и Янова известен по необычайно, уникально проникновенной песне "Огромное небо".
Донская земля вновь приняла летчика-героя, фактически повторившего этот подвиг. 34-летний майор Сергей Еременко из всемирной известной пилотажной группы "Русские витязи" погиб 9 июня. Его самолет Су-27 возвращался на базу в Кубинке с авиашоу, которым было ознаменовано открытие памятника авиаторам в Пушкинском районе Московской области. В трех километрах от места показа крылатая машина попала в аварийную ситуацию, точную и окончательную причину которой – то ли инсульт летчика, то ли скверные метеоусловия, то ли неполадки с двигателями – сейчас выясняют эксперты. Самолет стремительно терял высоту. Как сообщило Министерство обороны РФ, Еременко сделал все, чтобы увести "сушку" от жилых домов. В итоге сверхзадачу удалось выполнить, истребитель рухнул неподалеку от крайнего дома деревни Мураново. У Сергея, не успевшего катапультироваться и погибшего, осталась семья – супруга и две маленькие дочки-близняшки.
На базе в Кубинке с героем попрощались его товарищи из числа "Русских витязей". Затем гроб с телом самолетом был доставлен на аэродром города Зерноград и отвезен в станицу Кагальницкую Ростовской области, на малую родину Еременко. Гражданскую панихиду в местном Доме культуры посетили сотни людей: родственники и друзья Сергея, просто односельчане, летчики Южного военного округа. После панихиды на местном кладбище Сергей Еременко обрел свое последнее земное пристанище. Администрация Кагальницкого района заявила о планах увековечить память майора.
Случившееся – огромная трагедия для родных и близких Сергея, его жены, детей, тяжело захворавшей после страшного известия матери…
Но я скажу о другом: Россия жива, пока есть те, кто готов отдавать жизни за нее и своих соотечественников.
Как часто, пожалуй, чаще других, это бывают именно летчики! Еременко и Янов с Капустиным, Нестеров и Гастелло, Маресьев и Пешков… Каждый из них оставлял след в истории по-своему. Маресьев не погиб, но, по сути, начал совершенно другую жизнь и новый воинский путь, доказывая не только себе, но и всем окружающим: невозможное возможно, всякий предел физических возможностей условен, главное – вера в себя и любовь к Родине. Гастелло в 1941 году таранил немецкую колонну. Капустин с Яновым через четверть века, напротив, спасали немцев, уже не одетых в военные мундиры. Но кто скажет, что эти советские парни погибли не за свою страну и честь ее воинства?
Мне кажется, что предельная, до состояния слияния с ней близость сакральной небесной тверди ("рукой до звезд дотянуться могли" – поется в "Огромном небе") делает летчиков особо восприимчивыми, опять же до состояния предельного сближения и взаимопроникновения, к двум великим фразам христианства. "Смертию смерть поправ" и "Нет больше той любви, как если кто положит душу за други своя".
"Положить душу" можно по-разному. В военную годину – ведя самолет в гущу вражеской массы. В мирное время – отводя многотонную железную птицу от домов и улиц. Военный летчик Еременко совершил второе.
Недавно на киноэкраны вышел главный постсоветский фильм об авиации, ремейк грандиозного "Экипажа" Митты с тем же названием. "Экипаж-2" в чем-то уступил, в чем-то не уступил своему предшественнику 1979 года, речь сейчас не о художественных и прочих достоинствах картины, а об одном ее эпизоде. Сергей Шакуров, играющий в "Экипаже-2" отца главного героя, говорит: "Патриотизм – это не когда вот бла-бла-бла, и не когда ты пьяный в фонтане флагом машешь, а когда у тебя в стране старики не побираются".
Эта мысль о том, что патриотизм нужно овеществлять реальными делами, а не ограничивать сферой громких слов, совершенно верна. Однако ее так часто произносят в свое оправдание люди, как раз "словом и действием" Родину не любящие, что она, мысль эта, стала восприниматься с некоторым подозрением.
К счастью, есть герои, на практике демонстрирующие наивысшую весомость "патриотизма дел". Например, Сергей Еременко. Все-таки промелькнуло "к счастью" рядом с его именем… Надеюсь, я достаточно внятно растолковал смысл данного соседства, чтобы оправдать его.
Хочется, чтобы Еременко не только установили памятники, как минимум два – в родной Кагальницкой и на месте гибели. Хочется, чтобы в честь него назвали улицы. Чтобы ему посвятили стихи и песни. Хотя – "Огромное небо" ведь уже есть, а оно не только про Капустина и Янова, не только про повторивших спустя два года их подвиг в Липецке летчиков Кривенкова и Шерстобитова, но и про Еременко.
Одно на всех летчиков не только небо, но и выбор, делаемый в критическую минуту. Жутко, хотя едва ли отменимо, что порой этот выбор приходится делать. Хвала Всевышнему, что есть герои, которые его делают.
