Sputnik, Анжелика Бения.
– Все началось с того, что я, как и все подростки, был обременен мыслью, что мне нужно куда-то поступать, и повис вопрос — куда. Я еще до поступления занимался музыкой, непрофессионально, думал связать свою жизнь с этим. Поехал в Москву, учился на звукорежиссера, но потом, когда понял, что этого всего мало, решил заниматься кинематографической режиссурой. Просто потому, что это поле намного шире и перспективнее.
– Что было дальше? Как осваивали это ремесло?
– На моем пути мне помогала режиссер Ада Квирая, она приобщала меня к мировому кинематографу, мы с ней смотрели всю итальянскую классику. Можно сказать, что она была моей первой наставницей. Я даже помогал ей как оператор в ее работах. А потом появилась возможность поступить в Санкт-Петербургский государственный университет кино и телевидения (мастерская режиссуры игрового кино Сергея Снежкина и Маргариты Бычковой), и я поступил.
– Свою первую работу помните? О чем она была?
– Это было в контексте учебы. Нам давали разные задания. Мы снимали локальные этюды. Первую свою работу я не помню. На втором, на третьем курсах мы много снимали в контексте нашей мастерской. А большая моя первая работа — короткометражный фильм "Там Миша лежит""
– А как вы к своим фильмам относитесь?
– Очень критично. Я всегда критикую. Вижу очень большие мои недочеты. Не могу спокойно смотреть свои работы. Когда включают, я выхожу, даже слышать не могу. Потому что я понимаю, где недотянул, где сделал что-то не так. Это такой опыт, который нужно пережить, забыть и двигаться дальше.
– Чье мнение для вас важно?
– Мнение всех. Нет одного. Если ты достучался до кого-то умного, хорошего, плохого, злого, это уже хорошо.
– Сложно быть режиссером? Какие сложности в профессии?
– Да, эта сложная профессия. Она обременена словом "преодоление". Все время нужно преодолевать, искать, мыслить. Я не говорю, что я обременен всем этим, просто нужно к этому стремиться. Нужно быть лидером, нужно уметь заражать людей, своих соавторов идеей. В принципе сложно все. Сложно писать, снимать, сложно, но интересно.
– Вы сказали, что нужно искать, находить, а где ищете вы?
– В литературе. Эта моя самая главная подпитка. Черпаю вдохновение именно из литературы, потому что у меня пока не такой богатый жизненный опыт, мне не так много лет. Я не имею права говорить зрителям о том, что я пережил что-то, чего им даже не снилось. Опыт я пока беру у другого автора, просто его трансформирую и вывожу на экран.
– Вы можете как-то охарактеризовать свой режиссерский стиль? Он у вас уже есть?
– У меня его нет. Я пока его формирую. К этому нужно прийти. Эта большая ответственность. Это зык, на котором ты говоришь со зрителем.
– На ваш взгляд, какая она, режиссура в Абхазии, и как она развивается?
– К сожалению, у нас отсутствует кинематографическая база. Нужна именно кинематографическая, а не телевизионная. Нужно понимать, что кинематография — это то поле, которое для нас необходимо. Это сильная подпитка, и энергетическая, и смысловая, и культурная. Образование и культура, по моему мнению, — это сферы, в которые необходимо вкладывать и развивать.
– Давайте поговорим о зрителе. Для какой аудитории вы работаете? Кто ваш зритель?
– Я не разделяю зрителей на категории. Это твое режиссерское поражение, если ты не достучался до умного человека, если не достучался до глупого. Есть такие понятия, как элитарное кино, кино не для всех, по моему мнению, кино должно быть для всех.
– Есть ли режиссеры, чье творчество для вас ближе всего?
– Их много. К примеру, чешский и американский кинорежиссер и сценарист Милош Форман. Мне еще нравятся французские режиссеры. В принципе, во всех больших кинематографических движениях мне что-то по нраву. Мне не нравится отчасти то, что происходит сейчас с кино.
– А что с ним происходит?
– А сейчас с ним ничего не происходит, в том то и беда. Это вялотекущий процесс, нет ни взлетов, ни падений, все очень ровно и тускло. Это беда кинематографического мира сегодня.
– Если говорить об абхазской литературе, есть ли произведения, которые вы хотели бы экранизировать? Есть интересные вам сюжеты?
– У нас много хороших писателей, таких как Баграт Шинкуба, огромное культурное наследие – Фазиль Искандер, и многие другие, чьи произведения — это бесценный материал, который нужно ценить и показывать всему миру.
– Над чем сейчас работаете?
– Сейчас работаем вместе с молодыми абхазскими режиссерами, над киноальманахом по новеллам Михаила Лакрба. Съемки должны начаться очень скоро. Будет снято пять новелл пятью режиссерами. Я буду снимать одну из новелл. Есть много идей, сценариев. Но, к сожалению, они пока только на бумаге. Нужно спонсорство, продюсирование.
– О чем ваши работы? Вдруг заинтересуются.
– Я пишу о людях, о маленьких судьбах, маленькой любви. Мне интересна судьба маленького человека. Вообще, в основе любого произведения должна лежать судьба человека. Как говорил русский советский кинорежиссер Андрей Тарковский, идеальное кино — это когда запечатлена жизнь человека от его рождения до его смерти.
