В воскресенье 30 октября 1938 года американская радиостанция CBS передала прогноз погоды, а потом начался концерт оркестра Бернарда Херрманна – обычный набор вещания выходного дня в дотелевизионную эпоху. Концерт внезапно прервался сообщением о странных вспышках на Марсе. Потом слушатели услышали комментарий профессора Принстонского университета о существовании жизни на красной планете.
Концерт продолжился, но через пять минут его снова прервало экстренное сообщение о высадке марсиан в местечке Гроверс-Милл округа Мерсер. Такого округа в США нет, но публика на это не обратила внимания. Сообщения о высадке инопланетян и захвате ими американских городов следовали одно за другим. По радио говорили, что тысячи полицейских, военных и мирных жителей уже погибли от лазерного оружия.
Только через сорок минут в эфире сообщили, что идет радиоспектакль по мотивам романа "Война миров". Но паника уже началась, она охватила больше миллиона человек. Люди грузили вещи в машины и покидали города, кто-то звонил на радио и рассказывал, как только что вырвался из марсианского плена. Пробки на дорогах, ведущих из Нью-Йорка, растянулись на сто километров. В машинах сидели люди с мокрыми полотенцами на головах для защиты он нервно-паралитических газов инопланетян. Некоторые слушатели не поняли, что происходит, и решили, что на США напала Германия.
В конце часовой программы Орсон Уэллс сообщил, что марсиане погибли от земных микробов и поздравил слушателей с Хэллоуином.
Это событие настолько перевернуло представление о реальности, что, когда японцы напали на Перл-Харбор, часть радиослушателей приняла это сообщение за очередной розыгрыш. Попытка повторить этот спектакль в Эквадоре привела к человеческим жертвам. Когда безумная толпа поняла, что это шутка и пришельцев нет, она разгромила радиостанцию. Погибло шесть человек.
Орсон Уэллс показал, как можно манипулировать толпой, если у тебя большой охват аудитории. Особенно явно это видно сейчас, во времена интернета.
Когда я брал интервью у режиссера "Бумера" Петра Буслова и попросил его охарактеризовать сегодняшнюю действительность парой слов, он ответил: "Время фейка". Фейки (фальсификация, подделка — ред.) стали неотъемлемой частью жизни интернет-сообщества. Кто-то спасает виртуальных щенков, кто-то возмущается мнимыми жертвами идущей на другом конце света войны, кто-то часами комментирует якобы расшифрованную переписку первых лиц государства.
Мы потребляем в день количество информации, которое не в силах переварить, а затем выработать на основании ее собственное мнение, просто проверить на подлинность. У нас напрочь забиты информационные фильтры. Вместо того, чтобы отбросить ненужные нам сведения, мы включаемся в жаркие споры вокруг очередного фейка, тратя на это время и силы, вместо того, чтобы созидать, создавать что-то полезное.
Для себя я выработал простое средство защиты: не имею собственного мнения по вопросам, которые напрямую меня не касаются. Если у меня есть мнение по какой-то теме, то я по ней детально изучал и сопоставлял информацию, понимал, о чем идет речь.
Иногда меня ставят в ступор вопросы типа: "Что ты думаешь о президентских выборах в Америке?". "Ничего не думаю, – отвечаю, – я не изучал этот вопрос, а делать выводы на основе пары новостей по ТВ не хочется".
У меня нет мнения о выходе Великобритании из ЕС, экономических проблемах Греции и забастовках в Париже. Я не хочу тратить кучу времени, чтобы докопаться до истины в этих вопросах. У меня оно и так утекает рекой, чтобы разобраться в нынешней ситуации в своей стране. Во времена фейка единственная защита от манипулирования собой – информационный фильтр. Стоит следить за тем, что вокруг, со скепсисом взвешивать каждый факт. Просто однажды от нас потребуется помощь тем, кто рядом, а мы будем заняты дебатами о демократии в США или сбором средств на спасение гренландских пингвинов.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
