Предстоящие весной 2017 года парламентские выборы могут рассматриваться как очередной тест на прочность демократических институтов молодого государства, демонстрирующий принципиальную возможность легитимной ротации властных структур в сложных политических условиях. При нестабильной внутренней обстановке существенное значение приобретает не только полная прозрачность избирательных процедур, но и корректное развитие предвыборной кампании, осуществляемой без очевидных эксцессов в строгом соответствии с принятыми нормами.
В данном контексте президентская инициатива, связанная с предварительной корректировкой конституционного закона Республики Абхазия "О выборах депутатов Народного Собрания — Парламента Республики Абхазия", имеет своевременный характер и нуждается в последовательной и эффективной реализации.
Потенциальные изменения в настоящее время можно реконструировать только на основании лаконичных комментариев в прессе первого заместителя главы президентской администрации Дмитрия Шамба. В условную первую группу новых положений можно включить дополнительные цензовые ограничения, корректирующие основное содержание второй статьи рассматриваемого конституционного закона. В действующей редакции присутствует лишь весьма либеральный двадцатипятилетний возрастной ценз, а также закономерный запрет на практическую реализацию пассивного избирательного права для недееспособных и осужденных граждан.
В новой версии депутатское кресло может стать недосягаемым также для потенциальных претендентов, имеющих непогашенную судимость, а также хронические болезни и психические расстройства, в том числе официально зафиксированный алкоголизм и наркотическая зависимость. Указанные ограничения полностью соответствуют демократическим нормам и применительно к абхазским реалиям имеют в значительной степени назидательный характер, определяемый общественной значимостью обозначенных проблем.
В маленькой республике известный алкоголик или наркоман не получил бы электоральную поддержку от осведомленных избирателей, равно как депутатский мандат не смог бы обрести психически нездоровый гражданин. Однако введенные нормы отражают реальные настроения абхазского общества, обеспокоенного существенным ростом различных проявлений наркотической зависимости, поражающей дифференцированные социальные и возрастные группы.
Радикальный характер имеет вторая группа предлагаемых изменений, связанная с действующим порядком официального выдвижения потенциальных претендентов на депутатские мандаты. В действующей редакции третьей статьи рассматриваемого конституционного закона соответствующим правом наделены республиканские политические партии, общественно-политические движения, зарегистрированные не позднее шести месяцев до начала электоральных процедур, избирательные объединения и так называемые группы избирателей.
Новая версия предполагает доверить официальное выдвижение возможных кандидатов только партийным структурам и локальным группам местного электората, что отражает два очевидных тренда, связанных с современной абхазской политикой.
С одной стороны, правящая элита давно стремится исключить общественно-политические организации из электорального поля, оставляя соответствующие возможности только при возможной трансформации в официально зарегистрированную партию. В российских условиях указанный процесс завершился значительным сокращением партийных списков, сопровождавшимся масштабным усилением государственного контроля над общественными движениями с помощью разрешительных механизмов Министерства юстиции.
С другой стороны, активное участие в избирательных процедурах избирательных объединений, консолидированных по профессиональному признаку и основанных на производственных отношениях, является очевидным анахронизмом, заимствованным из советской системы, базировавшейся на кардинально отличной иерархии социальных ценностей.
В новых условиях подобный подход обеспечивал неконтролируемое использование так называемого административного ресурса на предварительной стадии электоральных процедур, связанных с официальным выдвижением потенциальных кандидатов. Следует заметить, что предлагаемая реформа также оставляет серьезные вопросы правоприменительного характера, связанные с необходимым ужесточением нормативных требований к так называемым группам избирателей, превращающимся в единственную возможность легитимного продвижения независимых претендентов на депутатские мандаты.
Особое внимание необходимо обратить на правовую коллизию, связанную с возможным разрешением на полноценный охват избирательных округов политическими партиями, которые в настоящее время могут рассчитывать только на треть потенциальных мест в абхазском Парламенте.
Подобное существенное изменение действующих правил направлено на перспективное формирование фракционной структуры Народного Собрания, которое в настоящее время функционирует на основе броуновского движения лоббистских групп, формирующихся для решения конкретных политических вопросов. Партийные фракции, безусловно, способны придать большую прозрачность и предсказуемость текущей парламентской работе, но в абхазских реалиях трудно ожидать стремительного складывания сбалансированной системы, включающей не более трех базовых партий. Следовательно, в новом Парламенте может сложиться естественная ситуация, сопряженная с конкурентной борьбой мелких фракционных объединений, трудно отличимых от современных лоббистских групп.
Третья группа предлагаемых изменений непосредственно связана с дополнительными ограничительными мерами, исключающими прямое финансирование избирательных кампаний отдельных кандидатов со стороны благотворительных, религиозных и некоммерческих организаций, а также юридических лиц, имеющих менее чем годичную историю. Подобные запреты определяются реальной политической ситуацией, связанной со значительным интересом к абхазским проблемам внешних сил, использующих скрытые механизмы для последовательной реализации собственных задач.
В современных условиях благотворительные, религиозные и некоммерческие организации успешно реализуют непрофильные задачи, поставленные заинтересованными государственными структурами, лоббистскими объединениями, специальными службами и даже террористическими группами, что определяет объективную задачу, связанную с системным ограничением возможного участия таких кругов в избирательных кампаниях.
Однако в абхазских реалиях эффективная реализация поставленной задачи непосредственно связана с комплексным обеспечением прозрачного финансирования предстоящих выборов, которое существенно затрудняется латентной системой неформальных общественных связей. Аналогичное замечание может быть адресовано и к планируемому десятикратному (с 60 до 600 тысяч рублей) увеличению предельных расходов на избирательную кампанию, которое фактически легализует сложившуюся ситуацию, связанную с существованием теневого финансирования потенциальных кандидатов со стороны заинтересованных физических и юридических лиц.
Остальные планируемые новации, в частности, отмена обязательного штампа в общегражданский паспорт проголосовавшего избирателя, не имеют принципиального значения. Но, как представляется, обозначенные перспективы комплексного реформирования избирательного законодательства не могут быть признаны окончательным рубежом для необходимых политических и правовых изменений, обеспечивающих полную прозрачность и легитимность избирательных процедур.
В частности, властным структурам необходимо усилить реальный контроль за сложной системой, связанной с постоянным обновлением избирательных списков, а также упорядочить голосование абхазских граждан, проживающих за пределами исторической родины. Кроме того, комплексное обеспечение прозрачного финансирования электоральных процедур требует не только нормативного регулирования, но и консолидированной постоянной работы фискальных и специальных служб, а также правоохранительных органов, ответственных за постоянный мониторинг возможных угроз и превентивную работу с теми, кто нарушает избирательное законодательство.
Предстоящие выборы способны изменить сложившийся облик абхазского Парламента, но указанная трансформация произойдет лишь в том случае, если адекватное нормативное регулирование будет дополнено широким взаимодействием государственных структур и формирующихся институтов гражданского общества, направленным на последовательную реализацию давних демократических традиций абхазского общества в новых условиях.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
