Об этих событиях корреспонденту Sputnik Бадри Есиава рассказал их участник, старший научный сотрудник АбИГИ Игорь Марыхуба.
Политический фон
Вспоминая обстановку в Абхазии конца 1960-х годов, Игорь Марыхуба сказал, что терпеть ущемление прав абхазов и тотальную грузинизацию становилось все тяжелее. Он и несколько его единомышленников провели акцию, которая ввергла руководство Грузии не только в ярость, но и нескрываемый шок.
После окончания индустриального техникума в 1966 году по распределению Совета Министров Игорь Марыхуба был направлен на строительство курорта Пицунда, где он впервые почувствовал себя чужим в собственной стране.
Его тяготило то, что на абхазской земле не звучал родной язык, все вывески, названия улиц, пансионатов, организаций и объявления звучали исключительно на грузинском языке. Оформлением курорта занимался лично Зураб Церетели, который делал все на грузинский лад. Даже Пицунда называлась Бичвинтой.
"Прошло ровно 50 лет с тех пор, как в Абхазии произошли значительные общественно-политические события, которые впоследствии вылились в многотысячный сход в Сухуме. Тогда Абхазия действительно находилась в колониальных условиях, ее автономия была бесправной, мнение народа Грузия не учитывала, а проведение митингов приравнивалось к диссидентству", — вспоминает историк.
Марыхуба напомнил, что по численности абхазы уступали другим национальностям, в особенности в Гагрском районе, где их даже не прописывали. А во время стройки курорта в Пицунде под видом нехватки рабочей силы привозили сотни людей из Грузии с целью их дальнейшей ассимиляции в этой части страны.
Перейдя реку Псоу, человек не видел ничего, что говорило бы о том, что эта земля абхазов, а те пятиэтажные дома, которые сейчас стоят в Пицунде были построены именно для грузин, добавил историк.
"Леселидзе, Гантиади, Сухуми, Ткварчели, Гагри и десятки других названий городов и мест звучали только по-грузински. Только к Эрцаху не смогли добавить их любимую букву "и". Все это очень напрягало. Не было ни одного слова на абхазском языке, и даже газета "Апсны капщ" не доставлялась в Гагрский район", — рассказал Марыхуба.
Должность мастера по строительству Игорь Марыхуба получил благодаря директору курорта Пицунда Тамаре Гицба, которая сама была недовольна той атмосферой.
Краской и сваркой
Все это вызывало в душе молодого человека протест. Он хотел, чтоб руководящие органы его услышали, обратили внимание на проблему абхазов и дали возможность чувствовать себя не в гостях, а дома.
И таких людей, испытывающих чувства обиды и несправедливости в то время было немало. Они начали встречаться в рамках литературного кружка, созданного Игорем Марыхуба в Пицунде. Обсуждали проблему и пути ее решения.
"Письменные обращения в Москву ничего давали, мы понимали, что пора хоть что-то предпринять. Тамара Гицба дала мне свой автомобиль, и я вместе со своими товарищами ездил по селам, мы разговаривали с людьми, узнавали их настроения", — рассказал историк.
К марту 1967 года группа единомышленников в борьбе за права абхазов уже состояла из семи человек. Они дали друг другу клятву о том, что никто не отступит и никого не сдаст. Степень доверия была высочайшая.
В "команду справедливости" входили Игорь Марыхуба (Мархолиа), Закан Абгаджава, Шурик Цкуиа, Борис Кехирипа, Виктор Айба, Владимиру Хагуш и Закан Агрба.
В ночь с 28 на 29 марта 1967 года они распределили между собой участки всего Гагрского района. Было решено замазать все трафареты на грузинском языке масляной краской. Самым опасным и сложным в техническом плане был участок самого курорта Пицунда, где висела огромная бронзовая вывеска "Бичвинта" на здании администрации города и карта Грузии из такого же металла у входа в нее.
Эту сложную задачу на себя взял Игорь Марыхуба, но времени было крайне мало, и без сварщика провести такое дело было невозможно.
"Эта надпись весила не меньше центнера и крепилась она массивными прутьями, которые мы разрезали сварочным аппаратом. Вывеска упала с большим грохотом и чуть меня не задела, но все обошлось. Еле погрузив ее в машину, увезли и хорошенько спрятали", — поделился деталями тех событий Марыхуба.
Бронзовую карту Грузии, которая висела у входа в администрацию курортного города, снять не удалось, поэтому ее просто испортили сварочным аппаратом. Остальные вывески замазали краской, а букву "и" на вывеске с неоновой подсветкой "Гагрипши" пробил Закан Агрба. К четырем утра миссия была выполнена.
"Привел топонимику в правильный вид, пробив эту букву", — усмехнулся ученый.
Народное противостояние
Утром 29 марта курорт проснулся, и его жители ужаснулись. Грузины были в шоке, весть об этом тут же дошла до Тбилиси, где возмущению не было предела. Они не могли понять, как в районе, где главенствуют грузины, могло такое произойти, и у кого хватило наглости.
Все правоохранительные органы и отделы КГБ были подняты, начался поиск виновников. Под подозрением был каждый абхаз, а Игорь Марыхуба и его товарищи, как ни в чем не бывало, занялись работой, но напряжение витало в воздухе.
Все могло бы обойтись, если бы не один досадный прокол. На вещах мастера-техника пицундской связи Закана Абгаджава обнаружили пятно с краской.
"Его посадили. Несколько часов он проходил допрос с пристрастием, его пытали. Ему пришлось признаться, что он все это совершил. Естественно, было понятно, что один не смог бы справиться с таким объемом работы. Как минимум, ему нужен был для этого автомобиль", — сказал Марыхуба.
Впоследствии арестовали и водителя автомобиля Шурика Цкуиа. К этому времени поступил приказ из Тбилиси об этапировании задержанных в столицу Грузии, где, как было заявлено, знают, как с ними поступить.
Дело принимало серьезный оборот. Шансы на то, что они вернутся живыми, с каждым часом становились все призрачнее. Было решено подключить авторитетных старейшин, которые обращались во все инстанции с просьбой отпустить Цкуиа и Абгаджава, но все было тщетно. Настрой в Тбилиси был решительным и жестким.
К вечеру 30 марта Игорь Марыхуба, Борис Кехирипа и Хараз Чамагуа решили созвать народный сход и провести его в Сухуме. В ту же ночь они встретились с представителями крупных абхазских фамилий Гагрского района и на следующий день отправились в столицу, чтобы заручиться поддержкой студенчества.
"В студенческом городке побеседовали с Валерием Кварчия, Тенгизом Габуния и несколькими другими студентами. Мы объяснили, что такую акцию грузины не простят, поэтому необходима народная помощь. Выяснилось, что и они планировали провести подобный сход. Мы взяли на себя западную часть Абхазии, а они восточную", — рассказал Марыхуба.
Весть о народном сходе пронеслась по всей стране, и 1 апреля 1967 года люди хлынули в Сухум. Каждый добирался, как мог. Кто на автобусах, кто на электричке, личном и попутном транспорте.
Условленным местом был железнодорожный вокзал столицы Абхазии, на котором с каждым часом становилось все теснее. Тысячи людей заполнили всю привокзальную площадь и выдвинулись в центр города. Шествие возглавили абхазский композитор Баграт Багателия и таксист Тарас Анкваб.
Была определена делегация, которая будет говорить с руководством Абхазского обкома партии, во главе которого в те годы стоял Валериан Кобахия. Но в тот день он находился в Тбилиси, и предъявлять требования пришлось его заместителю, которого застали врасплох.
"К вечеру того дня в Сухуме собралось не меньше десяти тысяч человек, грузинское руководство растерялось, и наших ребят отпустили. У людей появилась надежда, они почувствовали свою силу, единение и воодушевление. Мы поняли, что вместе мы можем все", — с гордостью вспомнил Марыхуба.
Но на этом сход не закончился, людей становилось все больше. За последние несколько десятилетий абхазы впервые собрались в одном месте и в таком количестве. Они понимали, что проблема народа не решена, надо идти дальше.
Перейдя к зданию Государственной филармонии Абхазии, решили изложить все чаяния абхазского народа в письме к ЦК КПСС. Но это, как говорится, уже другая история, которая будет описана в следующем отдельном материале о национально-освободительном движении народа Абхазии.
