Татьяна Рогачева в шестидесятых годах работала в Сухумском обкоме комсомола.
"Гагарина я видела мимолетно, — рассказывает Татьяна Андреевна. – Он отдыхал в санатории МВО. Сухумский горком комсомола организовал встречу с ним в зале заседаний Обкома партии (нынешний Кабмин Абхазии – ред.) Гагарин выступал с трибуны, потом пионеры ему вручали цветы. Когда люди начали расходиться, вокруг первого космонавта оказалась небольшая группа людей. Я подошла, он раздавал фотографии с автографами".
Как вспоминает Татьяна Рогачева, такая фотография с автографом Юрия Гагарина досталась и ей, но потом сгорела во время пожара.
Еще одна встреча с членами первого отряда космонавтов состоялась в конце семидесятых со вторым и пятым космонавтами СССР Германом Титовым и Валерием Быковским.
"Они тоже останавливались в санатории МВО, — говорит Рогачева. – Мне секретарь Обкома предложил встретить их и сводить куда-нибудь. Оба были с женами, Быковский еще и с сыном, их сопровождал врач. Я повела космонавтов в ресторан "Амра" на набережной".
Как вспоминает Рогачева, Валерий Быковский был замкнут, а Герман Титов, наоборот, весел и общителен, расспрашивал об Абхазии, играл на пианино, пел, танцевал, много выпивал. Тогда и стала понятна функция врача — он его постоянно останавливал: "Хватит пить!"
"А потом Быковский с Титовым затянули грустную песню про погибших космонавтов, — вспоминает Татьяна Андреевна. – Я ее никогда потом не слышала. Они пели со слезами, потом выпили не чокаясь. Я хотела понять, кого они поминают, но оба отказались об этом говорить. Меня и песня, и слезы очень удивили. Это было еще до гибели Комарова. На тот момент не было сообщений о смерти советских космонавтов".
Как вспоминает Татьяна Рогачева, ей тогда пришла мысль, что, возможно, кто-то из первого отряда погиб на тренировках, только это хранят в тайне. И действительно, информация о смерти Валентина Бондаренко из первого отряда космонавтов тогда была строго засекречена.
Несчастный случай с ним произошел за девятнадцать дней до полета Гагарина. 24-летний Валентин Бондаренко 23 марта 1961 года проходил десятисуточные испытания в барокамере. В конце одного из медицинских тестов, он снял с тела датчики, протер их спиртом и ватки неосторожно выбросил. Вата попала на раскаленную электроплитку и вспыхнула. Атмосфера в барокамере была из чистого кислорода. Огонь распространился мгновенно, на космонавте вспыхнула одежда. Из-за перепадов давления, открыть барокамеру удалось не сразу. Восемь часов врачи бились за жизнь Бондаренко, но спасти его не смогли.
Но об этой трагедии тогда за пределами Звездного городка никто не знал, в западной прессе сообщения о ней впервые появились только в 1980 году, в СССР – в 1986.
На могиле Бондаренко в Харькове больше двадцати лет была надпись: "Светлой памяти от друзей летчиков". В 1980-х годах коллеги по космосу дописали на памятнике: " — космонавтов СССР". В 1970-х годах, когда Титов с Быковским пили вино в сухумском ресторане "Амра", говорить вслух об этом было еще нельзя. Им оставалось только поднимать бокал в память погибшего товарища и уклоняться от комментариев.
