Большая душа Абхазии
На премьере фильма российского режиссера Сергея Русакова о первом президенте Абхазии присутствовали посол Республики Абхазия в Москве Игорь Ахба, представители дипломатического корпуса Никарагуа и Сирии, депутаты Государственной Думы РФ. Были представители московской абхазской диаспоры, многие из которых лично знали Владислава Ардзинба.
И, наконец, что немаловажно – были просто любопытствующие москвичи. У входа в зрительный зал ко мне, например, обратился пожилой человек, завсегдатай кинопоказов: "А что за фильм? В расписании ничего не сказано". А телевизионный продюсер Елена пришла на показ целенаправленно. "Я работала с ребятами, которые создали этот фильм, — сказала она. – Они очень талантливые. Мне интересно, что у них получилось".
Со вступительным словом к зрителям обратился Чрезвычайный и Полномочный посол Республики Абхазия в РФ Игорь Ахба. Он отметил, что Владислав Ардзинба сумел стать для абхазского народа настоящим вождем, сумел сплотить всех абхазов. Первый президент полностью отдал себя борьбе за свободу, и его имя произносят с гордостью.
"За свою короткую, по кавказским меркам, жизнь он сумел сделать очень многое, — сказал на открытии премьер-министр Республики Абхазия в 2004-2005 годах Нодар Хашба. – Для кавказских долгожителей это не возраст. Но он сумел провести народ через тяжкие испытания и восстановить разрушенную страну".
Активный продюсерский вклад в создание фильма внес российский Госфильмофонд, а его генеральный директор Николай Бородачев выступил продюсером картины.
"Фильм снят вместе с киностудией "Сухумфильм", — отметил Николай Бородачев. – И мне радостно от того, что абхазский кинематограф возрождается. Фильм снят с большим уважением к России. Ведь абхазы – братский для России народ, который всегда желал нам только добра и никогда не делал зла".
Депутат Государственной Думы РФ, член комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками Константин Затулин сказал, что фильм об одном человеке смог вместить в себя историю целого народа. О том, большая нация или нет, по словам парламентария, надо судить не по числу ее представителей, а по размеру души. "У Абхазии – большая душа", — подчеркнул депутат.
Со слезами на глазах
Но вот погас свет, начался просмотр. Сказать по правде, я боялся одного: того, что кино окажется официозом. Знаете, таким, как повелось со времен "дорогого Леонида Ильича". Многие постсоветские страны унаследовали эту стилистику. Есть стремление запечатлеть национальных лидеров в незыблемом граните, отсечь все человеческое и создать скучнейший монумент.
И в первых кадрах фильма мы вдруг оказываемся в мастерской скульптора, который деловито, сосредоточенно делает памятник Владиславу Ардзинба. Я, признаюсь, приготовился заскучать.
Но тут ожидания мои, по счастью, оказались обмануты. Потому что фильм – увлек. Оказалась в нем и динамика, и информативность. Многие факты я, например, узнал впервые.
В принципе, сама история первого президента Абхазии интересна настолько, что ее смело можно экранизировать хоть в Голливуде. Судите сами: мирный профессор истории вдруг оказывается вовлечен в борьбу. Но за что? За историческую справедливость в отношении своего народа. Он становится вождем восстания против несправедливой власти, одерживает победу в безнадежном противостоянии с коварными врагами.
Это – архетипическая история. Как раз то, что любит зритель. Но, как мы знаем, Голливуд сейчас – очень идеологически мотивирован, и в ближайшие десятилетия ничего подобного ждать не приходится.
Да и сам Владислав Ардзинба, если разобраться, — классический Индиана Джонс. Только не выдуманный, а такой, что реальней не бывает.
А дальше во время просмотра стало происходить и вовсе что-то немыслимое. Люди в зале очень остро и эмоционально переживали то, что происходило на экране. То и дело слышалось: "Да, так и было". А когда по фильму началась война, люди в зале стали плакать. И не только женщины. Да, война затронула, наверное, каждую семью. У всех кто-то погиб на фронте – брат, сын, отец. Сестры, как заметил перед просмотром Нодар Хашба, тоже погибали в боях.
И это был очень сильный и даже странный эмоциональный эффект. Одно дело сидеть, смотреть какую-нибудь мелодраму, где страдают вымышленные герои, прикладывать к глазам платочек. И совершенно другое понимать, что все это было на самом деле. И что рядом с тобой сидят живые свидетели и участники тех событий.
Фильм насыщен чувствами. И эти чувства – вовсе не монументальное благоговение. Это – живая боль, стремления, мечта целого народа, которые взвалил на себя один человек, когда-то работавший скромным московским профессором.
Создатели фильма рассказывают не только о победах, но и о поражениях. Уделено внимание тяжелым ударам. Таким, как, например, неудачное Мартовское наступление на Сухум 1993 года. Но без поражений – нет побед.
Истинный катарсис возник, когда на экране закончилась война, а в блокированную Абхазию приехал министр иностранных дел РФ Евгений Примаков и вывез Ардзинба на переговоры с Шеварднадзе в Тбилиси. По залу пронесся один большой коллективный вздох. Кто-то даже сказал: "Славик! Ну, что же ты наделал!"
История с внезапной болезнью Ардзинба, начавшейся как раз после поездки в Тбилиси, тоже освещена. Но никаких однозначных версий создатели картины не выдвигают. Звучит версия и об отравлении, и о сглазе.
Чувствовалось, что равнодушных в зале не осталось. Звучали искренние, прочувствованные аплодисменты. Кто-то из зрителей вспомнил минувшее, а кто-то из московских зрителей узнал что-то новое, интересное.
Реабилитированные 90-е
И, к слову, о российских зрителях. Им было бы тоже полезно посмотреть этот фильм. И дело даже не в исторических фактах, а в самом миропонимании. В России, например, 90-е годы запомнились предательством корыстолюбивыми элитами народных интересов. Российскому правительству в то время ничего не стоило, например, ограбить народ. Генералы и офицеры в первую чеченскую войну проворачивали с противником сомнительные сделки, предавали своих солдат.
А что было в Абхазии? Есть в фильме один показательный эпизод. Оказывается, уже после войны к Ардзинба приезжал Березовский, лоббировавший интересы Шеварднадзе. О том, как он уговаривал Владислава Григорьевича и что сулил – история умалчивает. Наверняка провоцировал коварный олигарх сильное искушение "зажировать" в нищей, блокированной стране. И действительно, казалось бы, сдай народные интересы и считай себе деньги. Кто бы устоял?
А Владислав Ардзинба – устоял. И ни с чем уехал Березовский. А Абхазия преодолела блокаду, добилась признания Россией. И это, наверное, самый удивительный факт. Особенно для 90-х годов.
Перед началом фильма выступавшие говорили: "Абхазии повезло с Ардзинба. Его нам дал Всевышний". Я, признаться, думал, что это просто красивые слова. Но нет. Абхазии действительно очень сильно с лидером повезло. И Всевышний ему, определенно, помогал.
