В некоторых зарубежных СМИ все чаще появляются публикации, авторы которых продвигают тезис о "кризисе в Евразийском экономическом союзе". Основаниями для таких заявлений становятся различные неопределенности и конфликты, которыми наполнено постсоветское пространство.
Так, в Кыргызстане это конфликт бывшего президента КР Алмазбека Атамбаева с руководством соседнего Казахстана. В Молдове это попытка захвата власти путем организации изоляции пророссийского президента страны Игоря Додона, который в текущем году обеспечил Молдове статус наблюдателя в ЕАЭС. В Беларуси это не очень понятная сторонним наблюдателям игра с балтийскими морскими портами. В Армении — подписание соглашения об углубленном партнерстве с Евросоюзом.
Ощущение общей тревоги усиливается такими особенностями нынешнего политического момента, как смена главы государства в Кыргызстане, подготовка российских элит к очередным президентским выборам, переход высшей власти от президента к парламенту в Армении, ожидание появления потенциальных преемников нынешних глав государств в Казахстане и Беларуси.
Создается ощущение, что на наших глазах вот-вот изменится политэкономическая карта евразийского региона — притом, что сегодня практически никто не в состоянии предсказать контуры будущих перемен.
Кто станет главным бенефициаром грядущих перемен на постсоветском пространстве? Россия или Украина? Азербайджан или Армения? Казахстан или Узбекистан?
Полагаю, что для адекватного ответа на эти и иные подобные вопросы нужно понимать объективные законы развития мира и таких его составных частей, как Евразия. А законы эти в данный конкретный момент времени связаны с логикой формирования нового миропорядка, основанного на так называемой многополярности.
Многополярный мир — не придумка России или каких-то апологетов геополитической демократии. Смена модели глобализации и переход от проамериканской монопольной модели мироустройства к формированию содружества цивилизаций — объективный тренд, который уже реализуется в самых разных форматах и на всех направлениях планетарного развития.
Признаками становления многополярного мира являются брекзит в Великобритании и кризис в ООН, сепаратизм в Западной Европе и кризис в Германии, отказ Вашингтона от формирования трансатлантической и транстихоокеанской зон свободной торговли и разворачивание холодной гражданской войны в США. Это также успех российских ВКС в Сирии и укрепление позиций незападной коалиции (Россия, Иран, Сирия и т.д.) на Ближнем Востоке, рост геополитического веса ШОС и числа торговых и иных соглашений стран ЕАЭС со своими зарубежными партнерами.
Запад постепенно уходит с ключевых мировых высот. Его — в роли основной силы современности — постепенно замещает Большой Евразийский Восток. Тенденции таковы, что G-7 медленно, но верно уступает место содружеству БРИКС в качестве самой авторитетной мировой площадки, а Шанхайская организация уже готова заменить распадающуюся на фрагменты «Большую двадцатку». Во всяком случае, в пространстве Евразии ШОС уже весомей и значимей, чем G-20.
Да, эмиссары западной «демократии» попортят еще немало крови суверенным народам. Но их поезд проскочил станцию под названием «мировой гегемонизм». Глобальное экономическое лидерство переходит (если уже не перешло) к Китаю, в связи с чем страны ЕАЭС и ШОС обретают новые перспективы развития.
Перспективы эти связаны с формированием того единого в экономическом смысле пространства, которое еще в нулевые годы было обозначено как "Большая Европа от Владивостока до Лиссабона".
Полтора десятилетия назад такую формулу предложил европейским "партнерам" Владимир Путин. "Партнеры" отказались: они предпочли присоединиться к экономическим санкциям против России.
Сегодня путинская формула евразийской интеграции выглядит так: Большая Евразия от Владивостока до Лиссабона.
Время все равно расставит всех по своим местам, согласно роли той или иной страны в мировой глобальной и региональной экономиках.
