6 июня в России отмечают день рождения классика русской поэзии Александра Сергеевича Пушкина. Он – "наше все" не только в России, но и в Абхазии. Пушкин ни разу не бывал здесь, но память о нем чтут. Имя Пушкина носит одна из центральных улиц Сухума, недавно появилось и кафе под его фамилией, есть памятник, даже школа его имени и перевод на абхазский романа в стихах "Евгений Онегин". Ежегодно устраивают и чтения под многовековой липой в Ботаническом саду Сухума.
Накануне дня рождения агентство Sputnik решило провести опрос, насколько хорошо в Абхазии помнят пушкинские стихи. Ничего не предвещало, как говорится. Все со школьной скамьи, а то и раньше знакомы с творческим наследием поэта, а "Мы все учились понемногу…" — практически стихотворный мем на все времена. Задача необременительная, погода хорошая. Почему бы не вырваться из офиса и не повспоминать со случайными респондентами нетленные творения.
Задача была мне понятна, и, не откладывая дело в долгий ящик, отправилась искать почитателей Пушкина. Уже по дороге от редакции до "дома с часами" утомила слух оператора собственным исполнением стихов гения русской литературы. Этакая интродукция к главному выступлению.
Но не тут-то было. Ожидание "выловить" поклонников Пушкина, которые взахлеб будут читать на камеру "Евгения Онегина", "Памятник", "Зимний вечер", "Я вас любил", обернулось разочарованием. За два часа опроса удалось найти одну девушку, вспомнившую "Я вас любил" и одного туриста, который в порыве страсти прочитал целых три стиха. И больше ни одной души, знающей, помнящей, любящей творчество великого поэта. Но как же так, ребята? Разочарование и обида. Не за проваленный опрос, ему я нашла альтернативу в виде этой колонки. Не за Пушкина – абсолютно не мой он автор, я больше по Цветаевой, Гумилеву и Бродскому сохну. Обидно за наше общество, которое не помнит поэзию "чистой красоты". Я искренне недоумеваю, почему сбросили Пушкина с "парохода современности".
Его поэзия — "энциклопедия жизни", и вот что я сегодня выудила из стихотворения современника Пушкина:
Печально я гляжу на наше поколенье!
Его грядущее — иль пусто, иль темно.
Меж тем, под бременем познанья и сомненья
В бездействии состарится оно.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
