Пока эксперты и журналисты бьют тревогу, в Пентагоне разводят руками. Что делать, не знает даже глава оборонного ведомства Марк Эспер. Почему американские военные убивают себя, разбиралась Софья Мельничук в материале для РИА Новости.
"Заходили за грань"
В 2003 году Соединенные Штаты начали военную операцию в Ираке. Кайле Уильямс, переводчику с арабского языка и специалисту по международным отношениям, не понравилось, что ее страна развязала еще одну войну. Она считала лицемерием отправлять американских солдат на Ближний Восток, в то время как еще идут бои в Афганистане.
И все же Уильямс решила встать под звездно-полосатое знамя и отправилась в армию как специалист по радиоэлектронной разведке. Спустя год, находясь в Ираке, она едва не покончила с собой.
После общения с несколькими психотерапевтами Уильямс вернулась к обычной жизни, посвятив себя проектам Центра новой американской безопасности.
О том, с чем приходится сталкиваться солдатам в горячих точках, она написала книгу "Люблю свою винтовку больше, чем тебя". В список бестселлеров литературный труд не попал, но автор подняла вопросы, волнующие многих военнослужащих и их семьи.
В частности, попытка свести счеты с жизнью была связана c участием Кайлы в допросах пленных. "Меня попросили помочь, — рассказывала она журналистам. — И я видела, как люди, проводившие допросы, переходили грань и делали непозволительное".
Ее сослуживица Алисса Питерсон тоже отлично говорила по-арабски. Но работала она не в разведке, а переводчиком при тюрьме в Таль-Афаре на американской базе в северо-западной части Ирака. При ее посредничестве из пленных и выбивали необходимую информацию.
В донесении о смерти Алиссы от 15 сентября 2003 года говорилось, что она погибла от "случайного выстрела". Сама по себе такая формулировка мало кого удивила бы: это вполне обычное для военных явление — неудачная чистка оружия или неосторожное обращение могут привести к трагедии.
Но как именно ушла из жизни одна из первых женщин-солдат в Ираке, командование не уточняло. Известно только, что за несколько дней до этого она отказалась участвовать в допросе пленного, предположив, что все обернется издевательствами.
Неутешительная статистика
За два года до гибели Питерсон Министерство обороны Соединенных Штатов впервые занялось сбором данных о самоубийствах среди военнослужащих. Казалось, это был первый шаг к решению проблемы. Однако в 2012-м показатели самоубийств среди военнослужащих США поставили новый антирекорд: 321 боец за 12 месяцев.
Судя по отчету Пентагона от 13 сентября 2019 года, спустя шесть лет ситуация только ухудшилась. В 2018 году число тех, кто свел счеты с жизнью, достигло 541. Триста двадцать пять погибших состояли на действительной военной службе. Здесь в лидерах была армия — 139 смертей, на втором месте флот — 68, ненамного отстали военно-воздушные силы и морская пехота. Среди резервистов — 81 случай суицида, в Национальной гвардии — 135.
В 2013-м на 100 тысяч военных, находящихся на действительной службе, пришлось восемнадцать с половиной самоубийств. В 2018-м этот показатель составил 24,8. В Пентагоне также отметили, что кончают с собой чаще всего мужчины (95 процентов), белые (81 процент) и те, кому не исполнилось тридцати. Кроме того, 57 процентов самоубийц прошли через боевые действия.
В Министерстве обороны признают: тенденция развивается непредсказуемо и вызывает крайнее беспокойство. "Я и мои коллеги знаем, что каждая потерянная жизнь — это трагедия, каждая история — глубоко личная, — говорила Элизабет Ван Винкл, глава департамента Минобороны, занимающегося этой проблемой. — Хотя показатели в наших рядах можно сравнить с аналогичными среди гражданского населения, это слабое утешение".
Палата представителей конгресса США представила доклад "Снижение количества суицидов среди ветеранов ВС США". Авторы отмечают: к такому способу ухода из жизни за последние шесть лет прибегли более 270 тысяч американцев. Среди них 45 с небольшим тысяч — ветераны или те, кто служит в настоящий момент. В пересчете получается, что ежедневно этот мир добровольно покидают 20 военных — больше, чем в ходе операций в Афганистане и Ираке.
Глава оборонного ведомства Марк Эспер констатировал, что пока не знает объяснения происходящему. "Я бы хотел сказать вам, что у нас есть ответ, как предотвратить подобные случаи в будущем, — говорил он. — Но у нас его нет. Мы оказались в плену того, что можно назвать национальной эпидемией самоубийств среди молодежи". При этом Эспер заверил, что его министерство располагает ресурсами и возможностями, чтобы бороться со зловещей тенденцией успешнее, чем гражданские коллеги.
Загнанный в угол
В Пентагоне отмечают: в большинстве случаев у самоубийц нет проблем с психическим здоровьем. Хотя армейская служба сопровождается высоким уровнем стресса, говорить, что участие в военных операциях увеличивает риск, тоже нельзя.
Специалисты говорят, что суициды трудно детально анализировать, это сложное явление, а на решение человека влияет множество факторов. Иногда это импульсивный шаг, предсказать который крайне сложно.
Один из показательных случаев произошел летом 2018 года. Брендон Казерта служил в вертолетной эскадрилье в Норфолке, штат Вирджиния. За два года до этого он сломал ногу на тренировке, из-за чего расстался с мечтой попасть в спецназ и стать "морским котиком". Очень об этом жалел.
Однако на его отношении к жизни, по крайней мере по наблюдениям сослуживцев в Норфолке, это не сказалось. По их словам, он был добрым весельчаком, активистом, всегда первым в очереди помочь с уборкой, мытьем вертолетов или другой работой.
За пару месяцев до трагедии он получил отпуск и несколько недель провел дома. Его отец, специалист по профориентации в ВМФ США с 22-летним стажем, вспоминал, что сын тогда не выглядел подавленным, напротив, строил планы на рождественские каникулы.
Если кто и мог заподозрить неладное, то это его друзья, которым он писал, что расстроен своими показателями в рейтинге военнослужащих в учебке. Вдобавок травма сильно ограничивала его профессиональные перспективы, низкие баллы усугубляли положение.
Как выяснилось позднее, одним из факторов, повлиявших на решение молодого солдата, был своенравный командир. Он часто задирал 21-летнего Казерту, называл "бесполезным" и швырял перед ним его вещи, чтобы посмотреть на реакцию подчиненного. Сменить место службы парень не мог.
Была возможность пересесть за руль служебного автомобиля, но Брендон провалил экзамен на водительские права. Его родители тем временем утверждали, что у сына фобия, поэтому раньше он никогда не садился за руль. Решив, что Казерта не способен нести службу, начальство отправило его дело в дисциплинарный совет.
Судя по всему, травма, мешавшая молодому человеку дать отпор командиру, провал на экзаменах по вождению и предстоящая комиссия подтолкнули его к решению свести счеты с жизнью.
Дополнительный фактор
В предсмертной записке Брендон, по сути, обвинил непосредственного начальника в доведении до самоубийства. И выразил надежду, что случившееся с ним станет поводом для увольнения тех, кто получает удовольствие от унижения подчиненных.
Внутреннее расследование, о котором сообщило американское интернет-издание Military.com, подтвердило, что командир Брендона "способствовал доведению юноши до самоубийства", но серьезных дисциплинарных взысканий не последовало.
В вооруженных силах признают: поведение сержантов и младших офицеров может стать дополнительным фактором, толкающим человека к краю пропасти, и работа в этом направлении ведется. Командира Казерты, в частности, отправили на специальные тренинги.
Пути к исправлению ситуации власти — военные и гражданские — видят в эффективном медицинском контроле и недопуске к летальному оружию людей, находящихся в тяжелом психологическом состоянии. Командирам просто предлагают изымать оружие у подчиненных, составляющих группу риска.
Что касается ветеранов, страдающих "синдромом неоконченной войны", — для помощи им есть специализированные центры и горячие линии.
Специалисты напоминают: родственники могут сами обращаться к профессионалам, если видят, что с их близким что-то не так.
