Это является лучшим результатом для тори более чем за тридцать лет: в 1987 году партия под руководством Маргарет Тэтчер выиграла 376 депутатских мандатов, пишет Ирина Алкснис для РИА Новости.
Тем самым Джонсон прервал серию роковых решений британских премьер-министров, апеллировавших к народному волеизъявлению, однако получавших неожиданный для них результат, что, собственно, и привело страну к нынешней ситуации.
В 2016 году тогдашний глава правительства Дэвид Кэмерон решил использовать тему выхода страны из ЕС для упрочения собственного положения, будучи уверен в негативном исходе референдума и общественной поддержке своей политики. Реальность преподнесла ему сюрприз — и стоила премьерского кресла.
При этом он оставил своей преемнице Терезе Мэй большинство консерваторов в палате общин, которое было получено на очередных выборах в мае 2015 года. Однако парламент оставался расколот по вопросу Brexit, и Мэй пошла на досрочные выборы в расчете усилить свои позиции — но в итоге ослабила их. Если соотношение мест между консерваторами и лейбористами до того было 331 к 232, то по результатам выборов 2017 года оно стало 317 к 262.
Именно такой расклад сил в парламенте унаследовал Борис Джонсон, полгода премьерства которого обернулись тяжелым политическим кризисом. Дело дошло до открытого конфликта с палатой общин. Любые попытки Джонсона сдвинуть ситуацию с мертвой точки блокировались, в том числе Верховным судом, который встал на сторону депутатов и признал неправомерным решение главы правительства о приостановке работы парламента.
Попытки Джонсона распустить парламент и назначить досрочные выборы в надежде получить более выгодный для него расклад сил также пресекались. Помощь ему пришла с довольно неожиданной стороны: от антибрекзитовской Шотландской национальной партии (ШНП) и извечных аутсайдеров в лице либеральных демократов. Именно они внесли законопроект о роспуске парламента и новых выборах, который получил поддержку депутатов.
Общие мотивы этих двух партий были вполне прозрачны: надежды улучшить свои позиции в новом составе парламента. Однако в случае ШНП имеют место даже более сложные — и амбициозные — цели.
Шотландское общество настроено против выхода Великобритании из Евросоюза. Голосование о Brexit было показательным — противниками идеи оказались 62 процента жителей региона.
Однако процесс так или иначе идет, и это стимулирует там рост сепаратистских настроений. На шотландском референдуме 2014 года сторонники независимости проиграли, набрав 44,7 процента. В случае нового плебисцита у них теперь есть шанс на победу. Более того, если Brexit будет доведен до конца, Шотландия получит железобетонное основание для проведения нового голосования — просто в силу изменения государственно-политического статус-кво.
Таким образом, ШНП, будучи сторонником независимости Шотландии и противником Brexit, прямо заинтересована, чтобы Борис Джонсон добился успеха в выведении страны из ЕС. Кстати, на нынешних выборах у партии тоже все хорошо, и расчет на улучшение результата оправдался. Если в 2017 году ШНП получила 35 мест, то на этот раз у нее 48.
Что касается либеральных демократов, то их надежды не сбылись. Результат по сравнению с прошлым разом улучшен не был, а главной новостью стало поражение лидера партии в своем избирательном округе, в результате чего Джо Суинсон не стала членом парламента.
Главными же неудачниками стали лейбористы: 203 места в парламенте на текущий момент — худший результат с 1983 года. Их лидер Джереми Корбин признал разгром и заявил, что "не поведет партию к следующим выборам".
Ну а Борис Джонсон празднует триумф и уже заявил, что выведет Великобританию из ЕС к 31 января. За океаном же ликует Дональд Трамп, известный своей активной поддержкой Brexit. Он пообещал заключить крупную и выгодную для Британии торговую сделку со Штатами, что должно несколько компенсировать потери страны из-за разрыва с Евросоюзом.
Прошедшие выборы поставили точку в спорах о том, чем в своем существе является Brexit.
Тянущаяся больше трех лет история нередко казалась нагромождением нелепых случайностей — глупых решений, непредумышленных ошибок, частных обстоятельств, ненароком повлиявших на большие события и скорректировавших "столбовую дорогу" истории Британии и Европы.
Похоже, именно так ее воспринимала немалая часть британских элит.
В результате судьбоносная для страны (да и континента) тема затягивалась в болото мелких политических склок, замыливалась в кулуарах власти и всячески топилась в палате общин. Как будто политики и государственные деятели Британии рассчитывали, что проблема как-нибудь сама собой рассосется, если дать время глубинным политическим и социально-экономическим тенденциям переработать эту случайную флуктуацию, которую нечаянно спровоцировал Дэвид Кэмерон.
Что ж, вчерашнее голосование показало, что Brexit и есть тот самый глубинный тренд, который определит судьбу и будущее Великобритании. Кто из политических сил понял это и сделал соответствующую ставку, тот добился успеха на выборах. Кто предпочел по-прежнему топтаться на месте в надежде прокрутить фарш обратно — в данный момент считают потери.
Античная мудрость о том, что судьба ведет желающего и тащит нежелающего, вполне применима к истории — и судьбе государственных деятелей в ней.
Чем обернется Brexit для Великобритании и всей остальной Европы, можно только предполагать.
А прямо сейчас можно уверенно констатировать одно: Борис Джонсон точно оценил глобальные тенденции современного мира и теперь заслуженно празднует самую большую победу в своей жизни.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
