Журналистика по своей природе сиюминутна и локальна. Журналисты пишут и говорят о том, что происходит здесь и сейчас. Их — наша — аудитория ограничивается почти исключительно людьми, которые живут в том или ином городе, регионе, максимум стране, пишет в колонке для РИА Новости Ирина Алкснис.
Для профессионала в области СМИ приобрести общенациональную известность — фактически пик профессионального успеха, а для другой страны почти всегда требуются пояснения типа "влиятельный американский публицист", "популярный французский репортер", "лауреат Пулитцеровской премии".
Джульетто Кьеза в подобном уточнении для российской аудитории не нуждался. Любой мало-мальски интересующийся общественно-политической проблематикой человек в России был знаком с этим именем, поскольку подписанные им тексты, выступления и комментарии многие годы регулярно появлялись на страницах и в эфире российских СМИ.
Впрочем, это касается не только нашей страны.
Итальянский журналист и общественный деятель Кьеза обладал по-настоящему международной известностью.
В "Википедии" — священном писании современной массовой культуры — ему посвящены страницы на 12 языках, причем английская даже обширнее и подробнее, чем итальянская и русская.
Джульетто Кьеза был частью уже почти исчезнувшего феномена, в котором журналистика и общественный активизм не просто идут рука об руку, а неразрывно связаны друг с другом, произрастая одно из другого.
Бросивший ради общественно-политической деятельности физический факультет генуэзского университета Кьеза больше двух десятилетий состоял в итальянской компартии — с конца 60-х и до начала 90-х, когда она была распущена. Он добился в ней немалого успеха, почти десять лет возглавляя молодежную коммунистическую организацию.
В 1980 году переехал в Москву — в качестве корреспондента "Унита" — и прожил тут двадцать лет, сменив по дороге партийную прессу на общенациональную "Ла Стампа". Он изнутри наблюдал закат и крах СССР, а затем эпоху, которая осталась в памяти нашего общества под названием "лихие 1990-е". Свободное владение русским языком и неизбывную любовь к России он приобрел именно в эти годы.
Кьеза всегда остро чувствовал нерв эпохи, не боясь при этом идти поперек доминирующей тенденции. Он никогда не изменял своим левым убеждениям, даже во времена, когда это было глубоко немодным.
Если в 1990-х он интересовался процессами перехода к демократии бывших социалистических стран, то с 2000-х годов его внимание оказалось сосредоточено на вопросах глобализации и ее будущего.
Он писал книги о том, которые становились бестселлерами и переводились на многие языки.
Читал лекции, публиковал статьи, проводил исследования и снимал документальные фильмы. Сотрудничал с десятками медиаресурсов на Западе и в России, а также с такими организациями, как американский Институт Кеннана по исследованию СССР и постсоветского пространства и зловещая RAND Corporation. Он баллотировался в Европарламент — в его активе были и победа, и поражение.
За убеждения его в самых мягких случаях обвиняли в пророссийскости, а худших — просто клеймили "кремлевским наймитом". Шесть лет назад его экстрадировали из Эстонии, куда он приехал с целью прочитать лекцию "Стоит ли Европе боятся России?" — событие, которое, без сомнения, должно быть в резюме любого уважающего себя "агента Москвы".
Джульетто Кьеза прожил хорошую жизнь — интересную, бурную и насыщенную. Он занимался тем, что ему было интересно. Служил тому, во что верил. И успел застать приход новой эпохи, когда то, что он много лет отстаивал, нося ярлык ренегата, становится мейнстримом.
России будет не хватать вас, Джульетто.
