Коротко о сюжете. На первый взгляд, ничего нового. Героиня убегает из гнетущей среды еврейской общины в центре Нью-Йорка в новый мир. Понятное дело - не просто так, а в поисках себя и новой идентичности. "Старая" во всех смыслах жизнь казалась ей консервативной, а традиции со всякими ритуалами и обрядами - унизительными. И мне это что-то напомнило. Это же практически Абхазия.
Те же нью-йоркские хасиды маниакально следуют догме, как какому-то единственному верному и возможному пути. Может, у нас это выглядит далеко не так утрированно, но подобная модель довольно ультимативно работает и у нас.
Какими бы мы современными гаджетами и автомобилями ни владели, какие бы наряды, которые, действительно, порой на грани, ни демонстрировали, мы подчинены общине, предлагающей, конечно, какие-то поблажки, но все еще весьма жесткой в отстаивании традиций. Мне сейчас многие возразят, что такое можно найти где угодно. Но я отвечу, что я не живу где угодно. Абхазия - моя родина и моя страна. Меня волнует, что происходит здесь и сейчас. И гораздо интереснее рассматривать под микроскопом самих себя.
Феномен "ҧхашьароуп"
Не раз в моем детстве запреты аргументировались именно этим выражением "ҧхашьароуп" (Ҧхашьароуп - абх. - стыдно, недостойно). Это не просто слово, это целый код поведенческих запретов, неписаный, но строго исполняемый. "Ҧхашьароуп" - когда эмоции через край, когда девушка сидит одна среди парней, когда дом не блестит чистотой перед приходом гостей.
"Ҧхашьароуп", как и любое другое запрещение, ограничивает свободу личности и встраивает ее в систему общественной жизни: ведь хорошо, когда все, как у всех, ни к чему выделяться. Вот мы и бросаем мечты, не решаемся на авантюры и, что страшнее, молчим об ущемлении прав, жестокости и насилии, ведь говорить об этом не принято.
Губительная природа табу маскируется под инструмент сохранения культурной идентичности:именно благодаря тому, что мы не спорим со старшими, мы остаемся абхазами, но на деле это служит лишь для отвода глаз. Запуганным, затравленным "ҧхашьароуп" организмом намного легче управлять, вести его в одном направлении – к стагнации, когда не развивается ни культура, ни экономика, ни любая другая область жизни - их попросту некому развивать. Вопрос в том, зачем нам быть таким организмом?
Чтобы сохраниться как этносу? Тут уж вряд ли. История доказывает, что необоснованные запрещения рано или поздно приведут к бунту. А это уже разрушение всего и вся.
Думаю, что пришло время серьезно пересмотреть и урезать область действия вездесущего "ҧхашьароуп", которым уже явно злоупотребляют. Должны быть границы, но не должно быть глухих стен, которые мешают развиваться социуму и даже ломают жизни.
Апсуара XXI века
Говоря о "ҧхашьароуп", наверное, правильным будет обратиться к уникальному наследию нашего народа - Апсуара. Этот морально-этический кодекс абхазов не существует на бумаге. Это просто невозможно. Он в воздухе, в воде, в земле, в крови. Ему невозможно научиться. Его можно только впитать с молоком матери, с колыбельной бабушки, взглядом отца, скупой строгой нежностью деда.
В этой сакральности Апсуара и скрывается главная его проблема - каждый трактует его по-своему, пытается подчинить какой-то осязаемой цели, подогнать под конкретную бытовую ситуацию.
Попытка обсудить вопрос превращается в пат - одни уводят Апсуара в тотальный консерватизм, другие предлагают уходить от традиционных идеалов, что превращает спор в словесную эквилибристику.
Вернемся к сериалу. Мысль проста и сложна одновременно. Мир не стоит на месте. Скорости принятия решений возросли. Вызовы, под которые веками формировались древние традиции, сейчас появляются один за другим и требуют своевременных ответов.
Можно застрять во времени, как застряла в начале 20 века эта еврейская община из "Неортодоксальной" и стать таким этно-культурным "аттракционом", но одно дело - смотреть это шоу, а другое дело - жить в нем. Мы должны привести в согласие наши традиции с современной реальностью и взять в будущее от Апсуара только лучшее – человеколюбие и взаимоуважение.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
