Правда, в Центре клинического изучения лекарственных средств Сеченовского университета уточнили, что предстоит следующая фаза тестирования препарата по проверке его эффективности, пишет колумнист РИА Новости Ирина Алкснис.
Всего же в России идет разработка почти пяти десятков вакцин от COVID-19 на 14 платформах. Лидерами в этом процессе считаются НИИ эпидемиологии и микробиологии имени Гамалеи, центр Роспотребнадзора "Вектор" и Институт вакцин и сывороток ФМБА.
Регистрация первой отечественной вакцины от коронавируса, по словам министра здравоохранения Михаила Мурашко, ожидается в августе.
Это очень быстро.
В обычной ситуации создание вакцины, да и любого лекарственного препарата, занимает годы. Существующие протоколы исследований крайне строги, поскольку продукт должен доказать свою как эффективность, так и безопасность для здоровья людей.
Однако вызов, брошенный коронавирусом, заставил существенно пересмотреть принятые процедуры в сторону их интенсификации. Так что еще в апреле британские ученые заявили, что их целью является получение препарата к сентябрю.
На разработку вакцин направлены действительно колоссальные силы и средства. В частности, администрация Дональда Трампа выделила более двух миллиардов долларов как американским, так и европейским фармацевтическим компаниям. Условием столь щедрого финансирования, разумеется, является ведение работ в пользу Соединенных Штатов.
Фактически в мире развернута гонка по созданию вакцины от коронавируса, причем она имеет как финансовую, так и политическую составляющую.
С деньгами все просто: кто первым начнет продавать на мировом рынке вакцину, тот больше всех заработает. Именно поэтому в идущие исследования активно включены не только государственные и академические структуры, но и фармацевтические компании — для них это потенциальная золотая жила.
С политикой — а вернее, большой политикой — все несколько сложнее. Суть сводится к тому, что нынешняя история с разработкой вакцины рассматривается как показатель развитости державы и ее возможностей. Для создания (тем более ускоренного) фармпрепарата недостаточно просто выделить деньги. Необходимы уже наличествующие академические центры и научные кадры, причем соответствующего профессионального уровня. А также нужны структуры, способные максимально эффективно организовать процесс и оперативно решать возникающие проблемы.
В подобном подходе действительно есть определенная сермяга. Однако в последние недели на Западе по отношению к России он получил откровенно неожиданный поворот.
Представители деловой и политической элиты России еще в апреле получили экспериментальную вакцину от коронавируса, пишет Bloomberg. В интервью радио Sputnik депутат Госдумы, бывший главный санитарный врач Геннадий Онищенко прокомментировал эту информацию.
С самого начала лидерами в разработке вакцины стали считаться три страны: США, Великобритания и Китай, раньше всех начавшие работу.
В адрес России звучала скорее снисходительная интонация: что-то там русские, конечно, делают, но просто несерьезно рассчитывать, что они смогут посостязаться с самыми фармакологически развитыми странами.
А The Wall Street Journal и вовсе назвал отечественный подход "вакцинным национализмом".
Под этим словосочетанием подразумевалось, что наша страна в разработке препарата сделала ставку полностью на собственные ресурсы и даже посмела заявить, что ее приоритетом является сначала вакцинация россиян, а потом уже решение прочих задач.
Ответ на вопрос "а что в этом плохого-то?" требует отдельных пояснений. Дело — в банальном лицемерии. Разумеется, любое государство ставит во главу угла свои интересы, а потом уже остального человечества. Но прямо и открыто сказать об этом — возмутительно по прогрессивным меркам, за что Россия и удостоилась неодобрительного ярлыка.
Как бы то ни было, за последний месяц произошло серьезное изменение западной позиции касательно отечественных усилий по созданию вакцины от COVID-19 — и мир узнал об очередных "преступлениях Кремля".
Сначала Россию обвинили в попытках с помощью хакеров похитить у трех стран — Великобритании, США и Канады — информацию о ведущихся ими разработках. А вчера случилось и вовсе удивительное: агентство Bloomberg сообщило, что экспериментальная вакцина есть в распоряжении Москвы аж с апреля, но получают ее — тайно — исключительно представители российской элиты.
Если попытаться найти здравое зерно в этих обвинениях, то самым простым объяснением будут опасения Запада, что России вновь удалось сделать считавшееся невозможным: войти в группу стран — лидеров по разработке вакцины от коронавируса.
Китай еще в конце июня одобрил одну из своих экспериментальных вакцин для использования в армии. Теперь Россия рапортует о внушающих оптимизм результатах.
А вот успехи самого Запада далеко не столь очевидны.
По сообщениям СМИ, фармацевтические компании США планируют начать производство вакцины к концу лета. Только этим сообщениям явно не хватает для внушительности официального статуса и деталей происходящего.
Что касается британцев, то буквально вчера они также отчитались об очередных итогах работы над оксфордской вакциной и, судя по официальной риторике, те далеко не столь позитивны, как хотелось бы. Председатель государственной рабочей группы по вакцинации от коронавируса Кейт Бингэм призвала не питать слишком больших надежд: "Факт в том, что мы, возможно, никогда не получим вакцину, а если и получим, то это может оказаться не такая вакцина, которая предотвращает заражение, а такая, которая снижает остроту симптомов", — сказала она.
Злорадство тут неуместно. Речь идет об интересах человечества, а уж язвить над жизненно важной работой и возможными неудачами ученых — и вовсе последнее дело.
Вот только хорошо бы об этом помнил и сам Запад.
