Политическое красноречие на глазах претерпело радикальные изменения, пишет Максим Соколов для РИА Новости.
Например, США были безусловным хозяином дискурса много лет. Оставим даже советские времена, когда речами про демократию и права человека успешно давили советский дискурс, покуда совсем его не додавили вместе с СССР. Возьмем времена постсоветские.
Тогда одни были в полном восторге перед величием заокеанской державы, видя во всех ее действиях и повелениях чистейшее благо. У других "энтузизма" было меньше: "Доверяй, но проверяй" — как учил нас (хотя и неуспешно) Рональд Рейган.
Тем не менее и безоглядные симпатизанты — "Кричали женщины "Ура!" и в воздух лифчики бросали" — и люди отчасти скептические — все находились во власти американской повестки и даже американской терминологии. Не будем говорить о таких примерах, как Основной закон 1993-го, находившийся под сильнейшим влиянием американских конституционных образцов.
Но ведь и вся нынешняя политическая речь оттуда. "Сменяемость власти", "институты", "сдержки и противовесы", "смыслы" (мн. ч.), "вызовы (мн. ч.)", "компетенции (мн. ч.)", "права меньшинств". А равно и неполитическая. Культура "Кока-колы" — все, все оттуда: "Откуда моды к нам, и авторы, и музы — губители карманов и сердец".
Когда говорят, что в смысле не только практическом, но даже идейном у нас все как-то странно вытанцовывается, спросим, могло ли быть иначе, когда сама речь — и стоящее за ней содержание — представляет собой смешение американского с нижегородским.
Именно так говорили и думали в нынешних "лабораториях смыслов": "Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границею, дан л'этранже", v2.0. Только язык-суперстрат (и то, что стоит за ним) вместо французского стал американский.
И вдруг столь отлаженный механизм культурного господства враз порушился. События конца 2020-го — начала 2021 года были столь впечатляющими и столь напоминающими времена борьбы с врагами народа и троцкистско-зиновьевскими извергами, что на фоне их говорить с прежним пиететом про великие американские институты, сдержки и противовесы, etc. стало комично до неприличия. Был господин дискурса, да весь вышел.
И если бы только за океаном. Отечественный последний свет в окошке тоже стал похваляем так, что лучше бы не надо. "К нам едет Президент (даже с большой буквы. — Прим. автора). Весь мир уже признал его единственной альтернативой Путину. Ему помогают очень умные и профессиональные люди. Чем дальше, тем более серьезными и взвешенными становятся его оценки, тем большую компетентность он демонстрирует. Он придет как альтернатива Путину и будет вести иную политику — не авторитарную, а демократическую, не подавлять свободу, а поощрять ее, не раздавать все ближним боярам, а бороться с коррупцией".
Это уже не про институты, смыслы и вызовы, а про самодержавие, православие, народность. Тут начинают шпарить буквально по В. А. Жуковскому. Написанный им эпилог к "Жизни за царя" (первая постановка — 1836 год) начинается вдохновенным хором:
"Славься, славься, ликуй, Москва!
Ныне восходит на русский трон
Наш русский, наш русский
Законный белый царь,
Гряди к нам во славе,
Наш царь-государь!"
Чем это отличается от дифирамбов А. А. Навальному — непонятно.
То есть закончились времена макиавеллизма, сиречь премудроковарного домостроительства. Мысля по-флорентийски, можно рассматривать А. А. Навального как таран, который выломает ворота Кремля, после чего туда въедут умные люди. Примерно, как аббат Сиейс говорил во времена Директории: "Нам нужна одна голова и одна шпага".
С владельцем головы все понятно — никто не доволен своим состоянием, но всякий доволен своим умом. Это и к аббатам относится. А роль шпаги отводилась генералу Бонапарту. Правда, генерал рассудил по-своему, а Сиейс насчет головы ошибся, но и премудроковарные люди ошибаются. См. пример умного Бориса Абрамовича.
Но ясно, что либеральное пение "Боже, царя храни!" — это не по части макиавеллизма, но только по части стремительной перестройки. "Залиться жутко "Карманьолой" — так гряну: "Славься, русский царь!"
Оно бы и пожалуйста, у нас свобода слова, но очевидно, что тогда все благопотребное многоглаголание про институты, смыслы, etc. тут, как и в случае с нынешними США, оказывается совсем некстати. А на Уварова-Бенкендорфа наши пламенные либералы-освободители уж совсем не тянут. Можно попробовать, но ведь люди смеяться будут.
Похоже, что причина такого и американского, и отечественного странного поведения в крайней примитивизации политической мысли.
Чем так хорош рамолический Байден (или даже более бодрые байденята), не объясняется. Главное — он есть анти-Трамп, и этого достаточно, чтобы оправдать все что угодно.
Чем так хорош А. А. Навальный, не более ясно. Главное, что он есть анти-Путин, и этого достаточно, чтобы объявлять его титаном мысли, отцом русской демократии и даже царем-батюшкой.
При таком сведении политики к самому примитивному рефлексу они много наполитиканствуют.
