"На фуникулере мы сидели около недели. Там было очень много раненых, потому что по нам, не прекращая, работал миномет все пять суток. И все пять суток мы спускали оттуда раненых. Сухумская гора до сих пор не была взята. Мы все ждали, ждали, когда эту гору наши возьмут. Пять суток нас пытались выбить с фуникулера. Там я впервые увидела, как люди идут плечом к плечу, чеканя шаг, как муравьи. Раньше я видела такое только в кино про немцев. Грузины шли наверх так, плечом к плечу. Было очень страшно. А нас было мало. Наверху было человек двадцать. Фуникулер огромный, а мы сидели — тут один, там один. За спиной была асфальтированная площадка, никаких кустов. Захочешь убежать – не убежишь, в спину перестреляют. Но самое страшное было, когда грузины поднялись наверх и стали закидывать нас гранатами. Там кого убило, кого ранило. Мы уже никого не могли спасти или вынести. Там мне пришлось впервые за всю войну стрелять. Нам казалось, что конца этого боя никогда не будет. В мыслях ни у кого не было, что оттуда кто-то живой может выйти. Но получилось, что наши стали подходить снизу. Грузины увидели, что их окружают, и ушли сами. Фуникулер мы отстояли. Этот бой шел один день с утра до вечера. Уже вечером мы поняли, что фуникулер наш", — вспоминает ветеран Отечественной войны народа Абхазии.
Свела Гумиста: как Ирина Завьялова взяла оружие и нашла мужа>>