Как Сербия удивила мир после бомбардировок НАТО

Сегодня Сербию называют "балканским драконом" — из-за темпов развития. Стабилизировав динар, власти сосредоточились на инвестициях как основе роста. За счет чего эта страна стала самой быстроразвивающейся экономикой Европы — читайте в материале Михаила Каткова для РИА Новости.

Расцвет Югославии пришелся на годы правления Иосипа Броз Тито. Там, как и в СССР, строили социализм в отдельно взятой стране, правда, придерживаясь собственных принципов развития. Тито умер в 1980-м, и в следующее десятилетие вспыхнули межконфессиональные и межнациональные конфликты. Субъекты федерации требовали экономической самостоятельности, затем подтянулись и политические лозунги. С конца 1990-го о независимости заявили Словения, Македония, Босния и Герцеговина, Хорватия. Население там смешанное, и межэтнические столкновения переросли в гражданские войны.

К 1998-му в Хорватии, Боснии и Герцеговине погибло 100 тысяч человек, еще сотни тысяч стали беженцами. А затем албанская Армия освобождения Косово объявила войну сербам и тем албанцам, которые их защищали. Боевики блокировали сербские села, перекрывали дороги, брали людей в заложники. Армия Югославии (в федерации тогда остались только Сербия и Черногория) отвечала жестко, и к осени число жертв среди мирных жителей Косово и Метохии перевалило за тысячу.

Переговоры во Франции в феврале 1999-го не увенчались успехом, зато югославская армия загнала албанских боевиков в леса и горы. Тогда страны НАТО выдвинули Белграду ультиматум: либо альянс введет в Косово войска, либо начнет бомбить. Так и поступили — за 78 дней на Югославию сбросили от 25 до 79 тысяч тонн взрывчатки. Применяли кассетные бомбы, необогащенный уран.

Погибли две тысячи мирных жителей, еще около семи тысяч получили ранения, каждый третий пострадавший — ребенок. Материальный ущерб от бомбардировок оценили примерно в 30 миллиардов долларов. Взрывы уничтожили или повредили 89 фабрик и заводов, 120 объектов энергетики, 14 аэродромов, 48 больниц и госпиталей, 82 моста, 70 школ, 18 детских садов, девять зданий университетских факультетов, 35 церквей и 29 монастырей.

Миротворческий контингент ООН и НАТО не сумел прекратить этнические чистки в регионе — сербов из Косово практически полностью выгнали.

Югославия, преобразованная в Союз Сербии и Черногории, просуществовала до 2006-го и распалась по итогам референдума на две новые страны. А Косово так и не получило полноценного признания в качестве суверенного государства со стороны международного сообщества.

Однако тяжелейший кризис помог сделать мощный рывок вперед. В 2021-м экономика страны опередила всю Европу по темпам роста — ВВП увеличился на 7,5%. Республика к тому же обновила исторический рекорд по запасам золота — 37,3 тонны.

Но Сербия прошла долгий и чрезвычайно сложный путь. Если в 1990-м ВВП был на уровне Чехии (около 40 миллиардов долларов), то в 2000-м страна скатилась к показателям Камеруна (десять миллиардов). Правда, все равно оказалась богаче соседей — Македонии (ВВП — 3,8 миллиарда долларов), Боснии и Герцеговины (5,6 миллиарда). Но Болгария, Хорватия, Румыния и Венгрия оставили сербов далеко позади.

За последующие двадцать лет рыночная стоимость товаров и услуг в Сербии увеличилась в 5,4 раза — до 53,3 миллиарда долларов: республика достигла уровня Хорватии. В Македонии в 2020-м показатель составил около 12,3 миллиарда долларов, в Боснии и Герцеговине — 19,8. Догнать Румынию и Венгрию не удалось: их ВВП в 2020-м — 248,7 и 155,8 миллиарда долларов соответственно.

Сегодня в Сербии около половины трудоспособного населения заняты в сфере услуг. Еще 20 процентов — в сельском хозяйстве. Каждый пятый задействован в промышленности и горнодобывающей индустрии. Впрочем, предприятия, доставшиеся в наследство от Югославии, давно устарели. Чтобы решить проблему, Белград запустил масштабную программу приватизации и начал привлекать инвестиции со всего мира.

Первый этап запустили еще в 1990-м, дабы "вернуть народу то, что у него отняли социалистические правители". Однако полноценный процесс приватизации начался только десять лет спустя. К 2002-му в частных руках находилось около 40% сербской экономики, к 2006-му — 67%. В 2014-м властям показалось, что распродажа имущества идет слишком медленно, поэтому они модернизировали законодательство, и теперь доля государства в сербской экономике составляет лишь 20%.

Иностранцам легко вести бизнес в Сербии. Во-первых, люди здесь образованные, а зарплаты низкие — в среднем 400 евро. (Уровень жизни все еще довольно средний. По официальным данным, треть дохода сербы тратят на продукты питания, еще примерно 14% — на коммунальные услуги). Во-вторых, у республики есть соглашения о сотрудничестве с 54 странами Европы и мира, чтобы избежать двойного налогообложения. В-третьих, Белград договорился о беспошлинной торговле с Евросоюзом, США, Россией и другими странами.

Чаще всего инвесторы вкладываются в промышленность — производство текстиля, автомобилей и электроприборов. В 2021-м Сербия стала шестой среди стран Европы и пятнадцатой в мире по количеству рабочих мест, созданных благодаря прямым иностранным инвестициям. Чтобы вести бизнес, иностранцу достаточно создать в стране филиал своей компании. Весь процесс оформления занимает не больше двух недель.

Приватизация в Сербии не имеет ничего общего с тем, что происходило в России в девяностые. "Ее проводили без залоговых аукционов и ваучеров. Процесс опирался на традиционно развитый в стране малый и средний бизнес. Причем частную собственность на средства производства не отменяли даже в период построения социализма. Поэтому сербы избежали проблем, с которыми столкнулась Россия", — рассказывает основатель проекта "Балканист.ру" Олег Бондаренко.

Инвестиционную привлекательность республики можно объяснить тем, что ее экономический рост начался относительно поздно. "К началу 2010-х власти стабилизировали политическую и экономическую ситуацию. "Газпром" купил нефтяную индустрию, став своего рода пионером. Сербский национальный авиаперевозчик AirSerbia за миллиард долларов приобрела авиакомпания EtihadAirways из ОАЭ. Китайцам достались два металлургических комбината ZelezaraSmederevo и RTB Bor", — перечисляет Бондаренко.

Отдельно он отмечает сельскохозяйственную продукцию: "Например, их молочные продукты просто отличного качества, в магазинах Danon не выдерживает конкуренцию с местными товарами".

Сербский экономист Душан Пророкович, вспоминая конец 1990-х и начало 2000-х, говорит, что его страна столкнулась с невероятным количеством проблем — от бомбардировок НАТО до ограничения экономических отношений с Европой. "Ситуация отчасти нормализовалась к 2006-2007 годам, но мы все еще не справились с последствиями кризиса, хотя движемся к этому. Республика открыла свою экономику для мира и провела приватизацию. Как результат, пришли бизнесмены из России, Китая, Европы".

Прогресс Сербии воспринимается как экономическое чудо во многом и потому, что соседние страны либо вовсе не предпринимают усилий, чтобы выбраться из кризиса, либо действуют недостаточно активно. На этом фоне эффект приватизации и привлечения иностранного капитала кажется невероятным. "Отрыв нам обеспечил Китай, — говорит Пророкович. — Купил два завода, но не спешил заходить в другие балканские государства".

Вместе с тем Западу невыгодно превращение Сербии в страну "первого мира" — республику хотят оставить на периферии. Одной из причин экономист считает потребность европейцев в дешевой рабочей силе.

Депутат парламента от правящей "Сербской прогрессивной партии" Милош Банджур тоже отмечает, что за последние 20 лет социально-экономическая ситуация в стране сильно изменилась: "В начале нулевых позволить себе покупку квартиры могли только бандиты, а сейчас это уже не проблема. Раньше пенсионеры выживали благодаря помощи детей, теперь пожилым хватает выплат".

Однако Банджур обращает внимание: соседям не нравятся темпы развития республики. Хорватия, Босния и Герцеговина переживают, что Сербия становится богаче, а значит, растет ее потенциал в сфере защиты населения. Что же касается лидеров Евросоюза, то в сербах они видят потенциальных предателей и агентов России.