О детстве художника, его становлении и его отношении к искусству читайте в материале Sputnik.
Sputnik
Рождение художника
Известный абхазский художник Адгур Дзидзария родился в Сухуме в 1953 году. Любовь к искусству у него проявилась еще в детском саду. Тогда будущего художника привлекали разноцветные карандаши, которые стояли в банке на столе воспитателя.
"Дети любят рисовать. Не знаю, что за магия, но я всегда оживлялся на уроке рисования. Быть может, это карандаши, которые выставлялись в пол-литровой банке. Их воспитательница предварительно оттачивала, все они такие соблазнительно остренькие. Но нам не разрешали слюнявить их, а мне очень хотелось ярких красок. Мне казалось, что это хорошо, и всегда было странно, что другие не рисуют или им не нравится рисовать. По-моему, все как-то естественно было", - говорил художник в одном из интервью.
Талант в Дзидзария заметили еще в школе. Постепенно за ним закреплялась репутация художника, и уже к выпуску никто не сомневался, что он посвятит себя изобразительному искусству.
"К выпуску учительница делала опросы, кто кем будет. Так как я особо ни в каких науках не преуспел, то не очень представлял, кем я могу быть. Когда учительница доходила до меня, говорила: "Ну да, ты будешь художником". Хотя я на искусствоведение поступил без особого на то желания. Естественно накапливался какой-то опыт, появлялись новые интересы, и я через все это я постигал такое своего рода общение с миром", – поясняет художник.
Сюрреализм и альтернативное искусство
В 1968 году, когда Дзидзария было 15 лет, он окончил Сухумскую художественную школу, а в 1977 году – Тбилисскую Академию художеств.
Адгур Дзидзария относится к сухумской группе художников, которые отклонились от рамок, принятых в СССР, и предложили свое альтернативное, свободное искусство. Он сам считает, что было необходимо избавиться от канонов, которые были тогда:
"Альтернативное искусство, конечно, громко сказано. Но тем не менее, да. У советских художников были определенные каноны, нельзя было выбиваться из строя. У любого творческого человека по-нормальному это должно вызывать отторжение. Художник предоставлен миру: между ним, небом, Богом ничего не должно стоять. И так в художественном искусстве много своего регламента, еще не хватало, чтобы какой-то дядя говорил, как и что рисовать. Был выбор: либо ты в этой лодке — и ты получаешь паек, либо за этой лодкой — и живешь на свой страх и риск".
Творческий процесс в среде сухумских художников был независимым, но они мало знали о том, что происходит в мире – тогда у всех было мало информации. И потому их представление о современном искусстве было устаревшим.
"Это сегодня можно достать из кармана смартфон и выяснить все в любой момент по интернету. Тогда же все это было недоступно, недосягаемо. Поэтому у нас представления о современном искусстве были достаточно устаревшими. Мы, как к запретному плоду, стремились к познанию современного искусства. Но все равно мы шли не дальше традиционных видов искусства – живопись, графика, скульптура. Знали имена, которые сформировали искусство ХХ века. Но, опять же, их мы знали немного, самых выпуклых представителей", - говорит Дзидзария.
Во студенческие годы Адгура Дзидзария впечатлял сюрреализм, хоть знаком он и не был знаком с большим количеством представителей этого направления.
"Одна-две картинки, которые до нас доходили. Знали о наиболее шумном представителе сюрреализма – о Сальвадоре Дали. Просто из-за дефицита информации, что видели, то нас и впечатляло. И, бывало, мы недооценивали некоторых художников, потому что у нас было немножко упрощенное восприятие. Например, Раушенберг. Мы знали, что есть такой хулиганистый художник, который выкрасил одеяло и повесил. Но с опытом я стал ценить Раушенберга. И живопись, как ни странно, замечательная, хотя немножко такое высокомерное отношение к поп-арту", - поясняет он.
Зачастую Адгуру Дзидзария приходилось домысливать увиденное или прочитанное о современном искусстве и самому открывать то, что уже давно было замечено другими художниками.
"Мы домысливали дозированную информацию. И часто изобретали велосипед. В моем творчестве это было. Например, я сам пришел к живописи цветового поля. Хотя это давно открыл Ротко. Но мой путь – совсем другой путь. Я вышел к этому совсем по-другому. Это не было так, что я посмотрел на Ротко и сделал. И это очень честный опыт. Я это очень ценю, и естественно, Ротко мне не может не нравится. Его живописная концепция мне очень близка".
Честность и скрытая экспрессия
"Мне всегда интересна скрытая экспрессия в картинах, то есть, когда и не очень ярко, такие монохромные большие плоскости. Быть может, это тоска по чему-то нереализованному. Иногда я делаю цветные, более яркие, – рассказывает Дзидзария.
"Говорят, плохо, когда художник шарахается то так, то так. Но для меня главное – то, что я внутренне ощущаю в момент написания картины. Это как в музыке, у меня часто бывает такой разброд: я люблю очень джаз, но не могу все время его слушать".
Для Дзидзария самое главное в искусстве – честность. Художник не может творить ради угоды кому-либо.
"Я не могу кому-то подыгрывать или заискивать с кем-то. Это касается и цветового решения. Иногда я понимаю, если сделаю нужную линию нужного цвета и картина обретет эффект, на который публика клюнет. Иногда я сознательно избегаю таких вещей. Это тоже профессиональная честность", – убежден он.
Северный свет
Адгур Дзидзария долгое время работал в Питере, Таллине, Москве. Сейчас же он живет и творит в мансарде одной из сухумских высоток. Квартира с антресолью и северным светом – идеальное место для творчества. Это своего рода келья художника, однако в абхазских реалиях вести затворническую жизнь и полностью предаваться искусству невозможно.
"Я более такой, кабинетный художник, – рассказывает о себе Дзидзария. – Здесь, на мансарде, северный свет – мечта любого живописца. Потому что он более или менее ровный, рассеянный. В Москве творить — условия хуже, квартира на первом этаже. Приходится круглогодично работать при электричестве. И тем не менее я поработал там зимой, и удалось собрать на одну выставку. А здесь, в Абхазии, хоть свет хороший, но все время что-то отвлекает. Даже здесь я спрятался в своей "башенке", и то все время что-то вытаскивает отсюда", – сетует он.
Адгур Дзидзария в советское время был сотрудником Министерства культуры Абхазской АССР. С 1978 по 1980 годы – преподаватель Сухумского художественного училища. Затем он изучал технику эстампа в мастерской профессора Виве Толли в Таллине.
С 1988 года Дзидзария – член Союза художников СССР. С 1995 года – член Международной ассоциации художников ЮНЕСКО. С 1996 года – член Московского Союза художников. Адгур Дзидзария - участник многих российских и международных выставок.