Начальник Экспертного управления администрации президента Абхазии Ираклий Хинтба рассказал в интервью корреспонденту Sputnik об основных направлениях, перспективах и проблемах внешней политики Абхазии. Беседовал Саид Бараганджия.
– На чем основан внешнеполитический курс Абхазии и каковы его основные направления?
– Внешняя политика нашей страны определена Конституцией Абхазии, решениями президента, законодательством. Ее практическая реализация возложена на МИД Абхазии. Основные ориентиры внешней политики Абхазии на протяжении многих лет остаются неизменными. Это достижение широкого международного признания, укрепление суверенитета и безопасности страны, развитие полноформатного многопланового сотрудничества с Россией.
– МИД Абхазии заявил о том, что ряд европейских стран, в частности Испания, Швейцария ослабили визовый режим, можем ли мы говорить о потеплении взаимоотношений с этими странами?
– Абхазская сторона на протяжении ряда лет обращает внимание на наличие неоправданной дискриминации граждан Абхазии, выраженной, в частности, в ограничениях, налагаемых на свободу передвижения.
Этот вопрос постоянно и аргументированно ставится в рамках Женевских дискуссий. Наши граждане не должны наказываться за то, что Абхазия пока не достигла широкого международного признания. Каждый человек должен пользоваться правами, которые прописаны в международных документах. Почему жителям Косово, Северного Кипра, Тайваня можно пользоваться этими правами, а нам — нет? Ведь международное право не запрещает мер, необходимых для защиты социально-экономических и гражданских прав людей.
Корень всех зол — рестриктивная политика Грузии, направленная на изоляцию Абхазии. В Тбилиси, несмотря на громогласные обещания, так и не сделали ничего, чтобы хотя бы изменить антиправовой Закон "Об оккупированных территориях Грузии" от 2008 г., который ограничивает передвижение людей, налагает запрет на экономическую активность на территории Абхазии и отказывает нашим гражданам в реализации их базовых прав.
Тем не менее, мне кажется, что работа, которую проводит МИД Абхазии, дает свои результаты. По крайне мере, у цивилизованного мира нет аргументов, которые оправдывали бы политику Грузии по изоляции Абхазии.
– Наблюдаются ли в данном направлении продвижения?
– Разговор на эту тему ведется. Абхазская делегация на Женевских дискуссиях, возглавляемая министром иностранных дел Вячеславом Чирикба, придает большое – значение этой работе. США, а также ряд европейских стран ослабляют ограничительные меры, связанные со свободой передвижения наших граждан. Однако нет прогресса по документам жизненного цикла. В целом, существенных изменений мало. Тут надо учитывать и значительное усложнение геополитического контекста, повлиять на который нам не по силам.
– Можем ли мы говорить о признании независимости Абхазии со стороны стран мирового сообщества в ближайшей время?
– По этому направлению не стоит ожидать прорывов. Мы не занимаемся популизмом. В дипломатии вообще не бывает прорывов. Это медленный, длительный и кропотливый процесс накопления результатов, которые диалектически рано или поздно приведут к качественному изменению ситуации. Для этого нужны предпосылки, активная работа не только на внешнеполитическом треке, но и по обустройству государства, наполнению суверенитета реальным содержанием. Абхазия должна стать экономически самодостаточной страной и должна быть готова к открытости.
Мы не должны бояться в случае необходимости принимать на себя международные обязательства.
Это непривычно, ведь Абхазия длительное время находилась вне международно-правового контекста. Кроме того, нужно понимать, что решения о признании государств в современном мире, в основном, носят политический характер, они редко бывают обоснованными с точки зрения истории, права. Поэтому нам надо запастись терпением и работать над тем, чтобы Абхазия стала эффективной, развитой, самодостаточной страной.
– С какими проблемами мы сталкиваемся на пути к достижению поставленных целей во внешней политике Абхазии?
– Абхазия из-за своей бедности пока недостаточно экономически привлекательна для внешних партнеров. Когда есть возможность устанавливать прочные экономические связи, на них уже нарастают иные отношения, включая политические. Нам сегодня трудно предложить что-либо другим государствам.
Эта проблема во многом связана и со слабостью соответствующих институтов – верховенства закона, защиты прав собственности, защиты инвестиций, культуры экономической деятельности. К сожалению, мы не можем даже обеспечить весь комплекс экономического взаимодействия со странами, признавшими нашу независимость. Кроме того, госбюджетное финансирование внешней политики настолько слабое, что ожидать решения амбициозных задач затруднительно. Надо учитывать и то, что Абхазия активно позиционирует себя как дружественное России государство, ее стратегический партнер, находится в сфере влияния России. Мы этого не скрываем, считаем вполне естественным и оправданным.
В мире, особенно в условиях обострившейся геополитической конкуренции, действует принцип: "кто не с нами, тот против нас". Простите, но мы не готовы жертвовать отношениями с Россией, чтобы убедить кого-то, что мы не такие, какими нас пытаются представить. Мы будем развивать отношения с Россией, укреплять наше стратегическое партнерство и продвигать широкое международное признание Абхазии при поддержке наших союзников.
– Как вы оцениваете ход Женевских дискуссий?
– Женевские дискуссии проходят в конструктивном и полезном ключе. Это единственный международный формат, в котором Абхазия имеет возможность активного проведения своих интересов и информационного воздействия на международную среду. Женевские дискуссии критикуют – и в Абхазии, и в Грузии, и в Южной Осетии – за низкую результативность. Но ведь у всех разное видение конечной точки этого многостороннего процесса. Если мы говорим о признании Абхазии, то это задача на перспективу. Если речь идет об обеспечении стабильности и безопасности в регионе, то, в принципе, Женевские дискуссии с этой задачей справляются: каких-либо серьезных обострений обстановки в регионе не наблюдается. Главное, этот процесс в интересах Абхазии: у нас есть постоянно действующий канал взаимодействия с международным сообществом.
– Наблюдаются ли изменения в абхазо-грузинских отношениях за последнее время?
– Межгосударственных отношений с Грузией у нас нет. Не надо забывать, что Грузия сохраняет притязания на наше государство, отказывается подписывать с нами соглашение о неприменении силы. Мы, конечно, рассчитываем на то, что в будущем удастся прийти к нормализации наших межгосударственных отношений. Это в общих интересах Абхазии и Грузии и пойдет на пользу всему региону. Сегодня в Грузии не ощущается выверенной стратегии в отношении Абхазии. Обещания новой команды по пересмотру саакашвилиевских подходов не выполнены.
Есть некоторые изменения в риторике – больше в её тональности, чем на содержательном уровне. Грузия стремится к улучшению отношений с Россией в ряде областей, и мы на это смотрим положительно, потому что нормализация отношений Москвы и Тбилиси означает для нас более предсказуемую Грузию. Сегодня все чаще задают вопрос: стоит ли начинать двусторонний процесс с Грузией, нужно ли вести с ней диалог? Для этого нужно переговорное пространство, должны быть интересы, которые настолько связаны, что реализовывать их невозможно без взаимодействия. У нас есть пример Ингурской ГЭС. По другим вопросам переговорного пространства практически нет. Возможно, одной из тем для разговора могло быть обсуждение условий возобновления железнодорожного сообщения между Россией и Арменией через Абхазию и Грузию.
– Как воспринимается Абхазия мировым сообществом в целом?
– Я думаю, что это восприятие зависит от нас самих – от того, насколько мы ощущаем себя частью мирового сообщества, насколько мы готовы к международному общению, к открытости Абхазии для внешнего мира, к выстраиванию цивилизованных отношений со своими партнерами. В частности, подписанный в ноябре абхазо-российский Договор о союзничестве и стратегическом партнерстве – как раз основа для развития такого рода отношений. Межгосударственное сотрудничество – это умение осознавать свои права и обязанности и правильно ими оперировать. Нужно учиться быть современным и предсказуемым партнером и понимать, что суверенитет – это не изоляционизм, а открытость, выход в мир, участие в международном сотрудничестве.
