В эти майские дни мы с особым волнением вглядываемся в лица ветеранов, слушаем их рассказы о Великой Отечественной войне и с грустью вспоминаем тех, кому не довелось отпраздновать 70-летие Великой Победы. Наш долг перед следующими поколениями состоит в том, чтобы бережно сохранить память о каждом, кто защищал Родину в те роковые дни. И мне хочется рассказать о своем отце, который не дожил до славного юбилея. В основу моего рассказа легли его записки, над которыми он начал работать незадолго до начала другой войны – Отечественной войны народа Абхазии.
Июньский набат
Молодого чекиста Нури Акаба 22 июня 1941 года застало в родном селе Члоу, куда он приехал в короткий отпуск из Киева. Ранее Нури успел поработать в Черновицах — главном городе Северной Буковины, куда был направлен на работу Управлением НКВД СССР сразу после окончания Московского института государственного права и государственного управления, позже реорганизованного в Юридический Институт Прокуратуры СССР. Буковина — это область Украины, до 1940 года входившая в состав Румынии, ее многочисленное славянское население пыталось сопротивляться политике румынизации. В 1940 году Буковина вместе с Бессарабией вошла в состав СССР. Как вспоминал впоследствии Нури Акаба, местное население в значительной степени было дезориентировано антисоветской пропагандой, и ему, как и его украинским коллегам, необходимо было заслужить уважение и доверие этих людей. "Я, 24-летний деревенский паренек из села Члоу, попал в круг номенклатурных работников ЦК Украины. Конечно, было страшновато – жизненного опыта было мало", — писал Нури Акаба в своих воспоминаниях.
Поработав в Черновицах до начала июня 1941 года, Нури Акаба получил новое назначение в Киев, в Наркомат Госбезопасности. И перед вступлением на новую должность он приехал в село Члоу – повидаться с родными и немного отдохнуть перед началом нового этапа своей трудовой деятельности. Вечер 21 июня он проводил за столом у своего друга, и, как водится в Абхазии, за тостами и разговорами застолье затянулось до утра. И вдруг по радио услышали страшную весть – война! Как писал отец в своих воспоминаниях: "Достаточно было сельскому милиционеру, поднявшись на высокий холм, возвестить о начале войны и о необходимости всем военнообязанным явиться в сельсовет, на сборный пункт, как все село загудело, как потревоженный муравейник. А дальше уже вступил в силу неписаный древний закон, согласно которому каждый абхаз должен взяться за оружие и сообща защитить свою землю от врагов". По словам отца, всего более четырехсот члоуских мужчин ушли на фронт, а вернулись менее половины, причем большинство из них было искалечено на войне.
Народная война
Не дожидаясь повестки, люди, группами и в одиночку, стекались в Члоуский сельсовет. Нескончаемым потоком шли в импровизированный призывной пункт совсем еще юные и пожилые, простые земледельцы и сельская интеллигенция. Как вспоминал Нури Акаба, "родители и старики провожали добровольцев до ворот, напутствовали и желали счастливого возвращения. По традиции они старались скрывать свои подлинные чувства. Уезжавшие и провожающие пели народные песни и танцевали. А между селом и городом Очамчира курсировала старенькая полуторка, увозившая мобилизованных. И на сборном пункте райвоенкомата не смолкали боевые абхазские песни".
25 июня отправился на фронт и мой отец. Вместе с другими сухумскими чекистами его доставили в Сочи, откуда он прибыл в ставший уже прифронтовым Киев. Центральные учреждения Киева готовились к эвакуации в Харьков. А отец не пожелал эвакуироваться и подал рапорт в Москву с просьбой отправить его на фронт. Вскоре пришел положительный ответ. Нури и еще три сослуживца в товарном вагоне отправились в Москву, по пути их не раз бомбила вражеская авиация, но, к счастью, они благополучно прибыли в столицу. Как вспоминал отец: "Военная Москва была неузнаваема, она представляла собой огромный военный лагерь. Жители столицы строили оборонительные сооружения на дальних подступах к городу, несли дежурство на крышах своих домов для тушения пожаров от зажигательных авиабомб противника".
Ратный путь
Нури Акаба получил назначение в Особый отдел формируемой 290-ой стрелковой дивизии и тепло распрощался с коллективом аппарата Наркомата внутренних дел. В первой половине июля 1941 года он прибыл в местечко Колязино в Калининской области, где и предстояло сформировать дивизию, причем необходимо было сделать это менее чем за 2 недели. Положение на фронтах становилось все сложнее, на Смоленском направлении шли ожесточенные бои, и нужны были все новые и новые дивизии. Ратный путь 290-ой дивизии в составе 50-ой Армии начался в Брянской области, и она сразу же подверглась жестоким атакам противника, что потребовало от бойцов мужества и стойкости.
В 1943-1944 годов Нури Акаба был начальником контрразведки 5-го Гвардейского Сталинградского артиллерийского соединения ставки Верховного Главнокомандования. После тяжелого ранения в марте 1944 года в боях за белорусский город Орша и лечения в госпитале Нури Акаба стал инвалидом 2-ой группы. Войну Нури Реджабович закончил в звании майора, за боевые заслуги был награжден орденами Красного Знамени и Отечественной Войны I степени, а также многими медалями.
Новое испытание
После окончания войны Нури Акаба около 10 лет проработал в Институте внешней торговли в Москве, а в 1955 году вернулся в Абхазию, где занимал ответственные посты до выхода на пенсию.
Казалось, отец, как и многие другие ветераны войны и труда, заслужил спокойную старость и всеобщее уважение. Однако вторжение грузинских войск в августе 1992 года разрушило мирный уклад жизни десятков тысяч людей, а новые военные испытания и лишения ускорили уход из жизни многих из них. Ведь для тех, кто под предлогом защиты территориальной целостности Грузии творил зло на земле Абхазии, не было ничего святого: они не щадили ни женщин, ни детей, ни стариков. И очень больно от того, что многим нашим ветеранам Великой Отечественной войны пришлось на своем веку пережить еще одну разрушительную войну – Отечественную войну народа Абхазии, со всеми ее бедами и лишениями. В первые же недели войны в дом к Нури Акаба ворвались грузинские солдаты и с оскорблениями и угрозами стали грабить квартиру ветерана. Для отца настоящей трагедией стало то, что они силой забрали его боевые награды и именное оружие, которые он хранил как зеницу ока. Эта сердечная рана так и не затянулась до самого последнего дня его жизни.
