СУХУМ, 15 авг – Sputnik, Наала Авидзба. Спустя два дня после того, как 14 августа 1992 года началась война в Абхазии, Артур Алоев прибыл в республику с группой первых добровольцев.
О нападении Грузии он услышал в Нальчике по радио.
"Я шел по улице и увидел возле Конгресса кабардинского народа Отара Палавандзия по прозвищу Душман. Высокий такой, стоит, вокруг него люди. Здоровый такой парень и вижу у него слезу. Думаю, чего это, такой здоровый и плачет, а он оказывается эмоционально рассказывает о том, что здесь происходит. Я послушал и сказал: "Сейчас вернусь". Отправился домой, а там мама сидит возле радио и говорит, что на абхазцев напали грузины. Я говорю ей: "Мам, я поеду. Дай добро и я поеду". Она говорит, раз ты так решил, езжай.
Я единственный сын у матери, у меня две сестренки еще и дочка маленькая. Из оружия у меня был австрийский штык-нож. Я его из-под дивана взял и пришел в Конгресс", — вспоминает Алоев.
Через горные перевалы группа добровольцев вышла к Рице, где их встретили абхазы.
Как рассказал Артур Алоев, служивший в Афганистане с 1983 по 1985 год, в первое время те, у кого был боевой опыт, обучали других.
"Говорили, как с гранатой обращаться, как рыть окоп, правильно закрепиться, зачем нужна саперная лопатка. Некоторые не хотели, говорили, что она мешает. Я отвечал: "Зато окопаешься быстрее и будешь целым". Люди не понимали, зачем каска нужна, она болтается на голове. Но если осколок попадет, сразу не убьет, каска остановит. А если голая голова, сразу снесет", — рассказал о первых днях войны доброволец.
Артур Алоев воевал в разведывательно-штурмовой группе под командованием Муаеда Шорова, длительное время находясь в тылу врага. Исторически адыги применяли тактику изнурительной войны, отметил Алоев. Смысл ее заключался в том, чтобы не давать врагу отдыха ни днем, ночью.
"Есть фронтовая разведка. Туда, куда решал послать Султан Сосналиев, чтобы достать информацию, мы и отправлялись. Он связывался непосредственно с нами и напрямую ставил задачу. Там, где нужно было армии проверить, куда наступать, предварительно шла наша группа. Везде, где начинались крупномасштабные боевые действия, первоначально проходили мы. Нас посылали произвести разведку, взять пленных. Добыча информации – где, какое вооружение стоит, какое скопление живой силы – все это работа непосредственно нашей части", — рассказал о задачах разведывательной группы Алоев.
На Восточном фронте группа Шорова провела операцию по захвату начальника инженерных войск Госсовета Грузии Каландадзе, у которого хранилась карта минных полей, рассказал Алоев.
"Мы забрали его вместе с его сыном, лечащим врачом, двумя солдатиками и шофером с Восточного фронта. Там у них был штаб. Привезли мы его на "кукурузнике" и отдали в штаб вместе с папками. Потом его обменяли на каких-то пленных", — вспоминает Алоев.
Разведка, подчеркнул доброволец, это всегда неблагодарная работа.
"Если войска не прошли, наступление провалилось, кто виноват? Разведчики – негодяи. А если прошли, кому все лавры? Не разведчикам, а тем, кто наступал. Артиллеристы, пехота молодцы, а разведку забывают всегда. Хорошо она сработала или плохо", — сказал он.
С самого начала войны Алоев твердо знал, что не покинет республику до тех пор, пока остается жив.
"Как же я мог уйти отсюда, когда увидел, что убивают рядом со мной тех, с кем я сдружился? Кровь связывает людей. Уйду, только если меня отсюда унесут. А пока живой, останусь воевать. И дошли, и победили", — сказал доброволец.
Одним из самых сложных моментов за время войны для Артура Алоева стала неудачная попытка высадки десанта с баржи в Очамчирском районе.
"Нужно было перебросить силы на Восточный фронт. Дед Пачулия держал берег, выйдя с Ткуарчала. Они вышли как партизаны, чтобы встретить нас при высадке. В Гудауте мы погрузились, погрузили технику. Шторм был очень большой. Я не знаю, почему так получилось, но у баржи отвалилась носовая часть с техникой. Во время шторма замок, видимо, не выдержал или еще что-то, вода зашла. Двести с чем-то вооруженных человек на борту. Благодаря деятельности капитана, моряков, которые вызвали по рации прогулочный катер с Пицунды, всех людей удалось спасти. Когда мы начали терпеть бедствие, по грузинскому телевидению передавали, что гудаутские сепаратисты утонули на барже. На самом деле баржа утонула вместе с одним танком и "Уралом" боеприпасов, а живая сила со своей амуницией полностью пересела и пришлось вернуться. Вот тогда и погиб Дед Пачулия, отходя оттуда, не дождавшись нас. А тем более большая часть этих десантников были кабардинской национальности, и абхазцы были. Но где море, где мы", — поделился воспоминаниями Алоев.
Как рассказал Артур Алоев, юмор сопровождал разведчиков даже в самые опасные моменты:
"Без юмора там невозможно, потому что мозг будет плавиться от того, что ты делаешь и видишь. Как-то раз, ночь, проводник нас чуть подвел, и мы уже, будучи не в состоянии передвигаться, сели спина к спине. Сидим и вдруг медведь. Идет, нюхает, мурчит. У нас был молодой парень, Анзор Беков. Медведь шел с его стороны. Анзор начинает передергивать затвор, а грузины рядом. Я говорю по-кабардински: "Бек, не вздумай стрелять". На что он отвечает: "А если он меня за ногу схватит, я, что, пощечинами отбиваться должен что ли?" А медведь подошел ближе встал, видать, унюхал порох и ушел".
День Добровольца отмечают в Абхазии 15 августа, он посвящен добровольцам Северного Кавказа, Юга России, представителям абхазской диаспоры, пришедшим на помощь Абхазии во время Отечественной войны 1992 —1993 годах.
На второй день войны, 15 августа 1992 году на помощь абхазскому народу прибыла первая группа северо-кавказских добровольцев во главе с председателем комитета самообороны Конфедерации горских народов Кавказа Султаном Сосналиевым. В войне участвовало более двух тысяч добровольцев. В городе-герое Гудаута в Абхазии установлена стела в память добровольцев.
51 доброволец удостоен звания "Герой Абхазии", 247 — награждены Орденом Леона, 623 — медалью "За отвагу". В Абхазии погибло более 250 добровольцев.
