Анжелика Бения, Sputnik
Виталий Тарба родом из села Моква, Очамчырского район. После армии переехал в Сухум. Учился в Пензенском инженерно-строительном институте, но не доучился. Работал в сфере строительства, а потом началась война.
Никто не думал, что конфликт затянется
"Мы думали, что все будет, как в 1989 году, но все стало намного трагичнее", – сказал Тарба.
Во время войны Виталию Тарба было 45 лет. Супруга, двое сыновей и полуторагодовалая дочь во время войны находились у тети в Гудауте.
"В первый день войны я отправил семью в Гудауту. Мы с соседом вышли на красный мост. Когда подошли туда, был уже взят первый танк. Я им говорю, я танкист, возьмите меня в экипаж. Сказали, что я уже в возрасте. Своих танков же у нас не было", – вспоминает первые дни войны Тарба.
Герой нашего проекта рассказывал, как на третий день после войны приехали из Грузии договариваться об отводе войск.
"В тот период мы были на "Универсаме", на Новом районе. Грузины отошли, но потом заехали в город и обстреляли весь район. Кто-то оказался за Гумистой, кто-то остался по другую сторону. У нас ничего не было, никакого оружия. Мы пошли на Новый район. С другом дней десять были в Сухуме, потом попали в Гудауту. Вначале не хватало оружия. Мы привозили беженцев в Гудауту и расселяли их. А потом и оружие появилось", – сказал он.
Виталий Тарба принимал участие в Мартовском наступлении, после чего попал в первый батальон второй бригады и участвовал в Шромской наступательной операции.
"После мартовского наступления, я попал в Шромскую кампанию, в первый батальон второй бригады. Одиннадцать дней, каждый день по 500 метров, так и дошли до Сухума, до того места где школа-интернат, мы подошли туда 25 сентября. Нам сказали, чтобы без приказа не входили в Сухум, наш батальон был первым", – делился своими военными воспоминаниями Тарба.
По его словам, с места, где стоял батальон, был виден "потускневший, но Родной город". Он верил, что его Сухум, как и вся Абхазия, обязательно будет свободным.
"По верхней Яштухе шли мы снизу, со стороны винзавода по улице Дзидзария, армянский батальон подходил туда, а со стороны ВИЭМа подходил батальон Аки Ардзинба. Когда мы все выровнялись, тогда и вошли в город. Как таковой войны в городе почти не было, мы дошли до красного моста и 27 числа город был уже взят", – сказал Тарба.
"Если ранят – спасибо"
"Вечером шли по тропинке человек шестьдесят. Было еще светло. Нас обнаружили грузины и начали обстреливать. Из шестидесяти человек раненых было пятнадцать. Думаешь, если ранят – спасибо, а в голову – нет тебя. Ну, выжили, никто не погиб", – сказал Тарба.
Кладбище в верхней Яштухе в том месте грузины обстреливали так, что некуда было деваться, вспоминает герой нашего проекта.
"Не знаешь, когда еще раз начнется, ждешь. Рядом взрываются снаряды, кого-то глушит. Там ранили нашего командира батальона Автондила Гарцкия, и еще одного парня – Кварацхелия, он погиб, Гарцкия жив, сегодня в строю. Нашли кое-какие носилки, несем раненых, и снова начался обстрел, ранили еще одного. Двоих раненых несли, прибавился третий", – вспоминал войну Тарба.
Герой нашего проекта рассказал, что во время войны был период, когда он и художник Руслан Габлия воевали плечом к плечу.
"Мы были до марта месяца в верхней Эшере, можно сказать, что были вместе в одном блиндаже, занимались противовоздушной обороной ПЗРК (Переносной зенитный ракетный комплекс — прим.ред.). Нас было четверо", – рассказывал Тарба.
Портрет, по его словам, был быстро нарисован.
"Вместе с Русланом пообедали, сидели. Он взял свой небольшой альбом, простой, маленький карандаш и начал рисовать. Нарисовал быстро, пока шутили, говорили, я даже не заметил, как он закончил. Копию отдал после войны. Оригинал висел в музее в нижней Эшере", – сказал Тарба.
Молодые шли первыми
"Во время войны с нами были молодые ребята, которым было не больше 20 лет. Им выдавали оружие. Молодежь во время войны проявляла себя храбро, но война портит людей, меняет их. Взрослого война не сильно изменит, нежели юношей. Молодые шли первыми, в основном погибали те кому не больше 30 лет", – рассказывал Тарба.
По словам Тарба, во время войны были ситуации, в которых необходимо было пошутить.
"Нужно было брать армянское кладбище, воюем, воюем целый день до темна. Утром приходим, грузины убежали. На третий день опять бой, каждый день по 500 метров, снова нужно брать кладбище. Видим свежая яма, не успели кого-то похоронить. Во время войны необходимо шутить, я и говорю, что хорошо, что мы именно тут оказались, если что, то все готово, – говорил Тарба.
Виталий Тарба рассказал, что выбраться живым и без серьезных травм ему помог опыт.
"Почти всю войну носил каску, она помогала мне. Многие отказывались ее надевать. Были ситуации, когда каска спасала мою голову от осколков. Жаль только, что во время боя потерял ее", – сказал он.
Стреляли уже в воздух
Дойдя до Сухума, Тарба и его боевые товарищи решили переночевать в доме его дяди.
"Была уже ночь. Не было никакой стрельбы. Нас было пятеро. Взяли ключи от дядиной квартиры у соседей, решили отдохнуть. Вдруг, впереди, сзади, сверху, вокруг стрельба. С неба город освещали вертолеты. Тогда подумал, что все, взять взяли наш город, но снова окружены грузинами. В конце выяснилось, что победа. Тогда мы стреляли уже в воздух", – сказал Тарба.
Виталий Тарба награжден медалью "За Отвагу".
