Анжелика Бения, Sputnik
60 портретов художника Руслана Габлия передают характер и чувства тех, кто защищал Абхазию. В рамках нового проекта информационного агентства Sputnik Абхазия "Ненарисованные воины" на ресурсах портала публикуются рисунки военных лет художника и очерки о защитниках страны.
Известный в Абхазии оперный певец Родион Хагба живет со своей семьей в селе Дурипш, которое находится у подножия гор в Гудаутском районе.
У Родиона яркая творческая биография. Он поет в хоровой капелле, работает солистом Абхазской государственной филармонии уже десятый год и дает концерты в Пицундском органном храме почти пятнадцать лет.
Военная биография Хагба состоит из службы на флоте в Севастополе и участии в грузино-абхазской войне.
"Как только услышал о том, что началась война, взял в руки ружье и приехал в Сухум, в Эшеру. Тогда же ни у кого не было оружия. Люди не понимали, что все по-настоящему, что все серьезно", – сказал Хагба.
По его словам, до взятия Гагры, более десяти театралов занимались разгрузкой гуманитарной помощи в Гудауте.
"Нас было человек десять, и, можно сказать, что мы кормили всю Абхазию. Тогда Гудаута была единственным местом, куда могли причалить баржи. Это было до взятия Гагры, после взятия мы получили оружие и пошли на войну", – рассказал Хагба.
Вместе с художником Русланом Габлия Родион Хагба учился в Тбилиси. Габлия в академии художеств, Хагба в консерватории. В начале войны они встретились, когда создавался Сухумский батальон. Потом этот батальон был расформирован и создан новый, командиром которого был Вячеслав Анкваб.
"Мы были в верхней Эшере. Вместе с Русланом Габлия участвовали в мартовском наступлении. Мы были вместе постоянно", – сказал он.
Художники и певцы во время войны старались не потерять свое призвание. Художники, как и в мирное время, рисовали портреты участников войны, делали военные наброски. Музыканты пели, танцевали, тем самым поднимали настроение боевым товарищам.
Набросок портрета Родиона Хагба был сделан быстро. Хагба уже не помнит день, когда портрет был создан, помнит лишь то, как увлеченно работал художник.
"Я ему говорю, Русик, нас сейчас убьют, он мне отвечает, нас с тобой не убьют. Он так увлеченно рисовал. Пока рисовал меня, даже что что-то вблизи взорвалось", – сказал Хагба.
Герой нашего проекта рассказывал интересные и курьезные истории военного времени.
"Мы сидели на сопке, была у нас собака. Я вычислил, что она буквально за три минуты до начала обстрела забегала, садилась под печкой и скулила. Обстрел начинался со Шромы, из гаубицы. Она забегала, Руслан засекал время, ровно три минуты и бах – падал снаряд. А мы спокойно сидели. Так каждый день до наступления. Нам за полминуты до взрыва звонили со штаба и говорили, что начнется обстрел, мы отвечали, что уже знаем", – с улыбкой на лице рассказывал Хагба.
Таких забавных историй, как сказал Хагба, во время войны было много. Он рассказал еще одну смешную ситуацию, которая произошла в селе Шрома.
"Мы засели в блиндажи, был у нас пароль "Килька", ведь ее мы ели. Наш командир уехал, сутки его не было, возвращается. Ночь, мы сидим, ничего не видно. Еле вижу, что кто-то идет. Говорю ему, стой, пароль. Он мне, какой пароль, мы свои?! Подошел к двери, говорю ему, застрелю, если не скажешь пароль. Напряженная ситуация, я уже готов стрелять, слышу, нервничает, запинаясь, кричит мне: рыба, рыба!" – рассмеялся Хагба.
Родион Хагба отметил, что в страшной войне они смогли выстоять, потому что была сплоченность.
"Мы все друг за друга держались. Любой абхаз, которого я видел в военной форме или с автоматом, был для меня святым. Что нас толкало, что объединяло? До сих пор не понимаю. Без оружия, без ничего шли на смерть, это удивительно. Это большой риск. Какой-то дух был и ощущение, как будто за тобой кто-то стоит, тот, кто не предаст. Если бы не было Владислава Ардзинба, не знаю, что с нами стало бы", – сказала Хагба.
Рассказывая свои военные воспоминания, Хагба вспомнил парня из своего батальона, из села Бармыш.
"Забыл его фамилию, мы звали его Папаха, он в папахе был. Он очень любил варенье, никак не мог наесться. Пока в Эшере сидели, приносили ему банки сладкого. Хорошо его помню, большой такой парень, пулеметчик. Его снайпер убил. После мартовского наступления узнал, что его убили",– сказал он.
Хагба признался, что грузино-абхазская война оставила в его памяти много жутких воспоминаний.
"Ночь, спим в подвале. Взрослый мужчина, лет 60, вскочил и начал плакать. Я прошел мимо, он просил не оставлять его. Как я буду дальше жить, говорил он с ужасом на лице. Чуть позже он рассказал нам, что его группа была на заминированной территории и какой-то армянин согласился провести их по тропинке, чтобы никто не пострадал. Армянин сказал им, чтобы группа шла за ним бесшумно. Везде валялись наши ребята, которые, попали в окружение. Тот парень был из нашего батальона, у него не было полголовы. Как бы он ему помог? Никогда не забуду лицо того мужика", – сказал Хагба.
О мартовском наступлении Хагба сказал, что в его памяти осталось много крови и что этот ужас не передать словами.
Хагба вспомнил день освобождения столицы.
"Начался обстрел с нашей стороны, с Эшеры в Сухум летело все, я думал, все, рассвет — и нет Сухума. Пушки, танки, БМП. Зрелищно, волнительно и страшно", – сказал он.
Когда вся республика была освобождена, стреляла вся Абхазия.
"В тот день вся Абхазия стреляла. Я стрелял и плакал. Мы до Ингура не дошли с Русланом, дошли до Мачарки", – сказала он.
То, что ты чувствуешь, когда Родину защищаешь, не передать словами. Ты чувствуешь себя нужным, поделился в конце Хагба.
