Так случилось 27 мая 2014 года, когда президента Анкваба вынудили уйти в отставку. Достаточно нервно, на мой взгляд, проходили и последующие предвыборные баталии. Но и после убедительной победы на президентских выборах Рауля Хаджимба напряжение не спало, прорываясь в доходящих порой до абсурда дискуссиях о смысле и содержании нового российско-абхазского договора или о возможности продажи недвижимости иностранцам.
Что подпитывает это постоянно тлеющее напряжение, что мешает абхазскому обществу консолидироваться?
Отмечу сразу, что характерные для некоторых специалистов ссылки на клановость, коррумпированность и социальное неравенство, присущие, якобы, любому кавказскому обществу, абсолютно далеки от реалий. Понятие "клановости" в придаваемом ему обычно смысле неприменимо для Абхазии, а коррупции здесь меньше, чем во многих регионах России. Родственные связи (которые не стоит путать с клановостью) и наличие сельского "родового гнезда" все еще несколько нивелируют социальные диспропорции. Власть не оторвана от общества, высших чиновников государства несложно встретить на улице, в неформальной обстановке.
Еще более ошибочны бытующие кое-где мифы об идущем в Абхазии противостоянии "пророссийских" и "протурецких", "прозападных" или, тем более, "прогрузинских" сил. Если несколько упростить, в Абхазии нет иных сил, кроме пророссийских. Да, конечно, здесь можно встретить людей, относящихся без особой симпатии к российской политике и российскому менталитету, но их, по сути, единицы – меньше, чем в любом российском городе средней руки.
Я считаю, важной проблемой абхазской внутренней политики является ее персонифицированность, зацикленность сегментов общества на той или иной политической персоне.
Никаких непреодолимых идеологических противоречий между нынешней властью и оппозицией нет, как нет и различных идеологий. Идеология у всех ведущих политиков и политических сил одна: строительство независимого Абхазского государства, находящегося в союзе с Российской Федерацией. И это не обсуждается.
Казалось бы, вокруг параметров нового российско-абхазского договора в абхазском обществе развернулась действительно бурная дискуссия. Но при этом основные параметры договора были известны всем претендентам на президентский пост еще до выборов, и они, в той или иной форме, полностью их поддерживали. В дальнейшем те или иные статьи договора просто оказались использованы как средство в политической борьбе, как способ напомнить о своем существовании и доказать свою патриотичность. Сопротивление новому договору стало хорошей платформой, на которой оппозиция теоретически могла бы консолидироваться. И здесь отметим тот факт, что власть осознанно пошла на дискуссию по параметрам договора, позволила недовольным "выпустить пар" и использовала это как повод для вполне разумной корректировки некоторых нюансов соглашения.
Победив ориентированные на прежнюю власть группировки в непростой предвыборной борьбе и "дожав" их сопротивление новому российско-абхазскому договору, действующий президент Абхазии Хаджимба получил некоторый карт-бланш, оказавшийся, к сожалению, достаточно коротким. Конечно, сейчас происходит достаточно быстрое и интенсивное наполнение рамочного российско-абхазского соглашения "мясом" конкретных договоренностей по различным аспектам. В то же время, заключенные соглашения пока не оказали и не очень скоро окажут непосредственное влияние на социально-экономическую ситуацию в республике.
Проблема в том, что широкие слои абхазского общества возлагали на этот договор очень большие, даже завышенные, ожидания. А скорых изменений к лучшему не происходит. Кроме того, переходное время совпало с глобальным экономическим кризисом, непосредственно затронувшим как Россию, так и Абхазию. Нельзя забывать и о напряженной международной обстановке. Конечно, в таких условиях возможности России более ограниченны.
Подводя итоги 2015 года, абхазское руководство сообщило, что собственные доходы республики за год составили 1 млрд 791 млн рублей, российская финансовая помощь была предусмотрена в размере 8 млрд 325 млн рублей. Из них регулярно перечислялись зарплаты бюджетникам, и по итогам года эта сумма должна составить 2 млрд 772 млн рублей. А вот из 5 млрд 500 млн рублей, составлявших так называемую "Инвестиционную программу", на сегодняшний день республикой получено только около 190 млн. То есть обещанные деньги (под конкретные проекты) в Абхазию пока не идут.
И это при том, что действующая власть в самом деле пытается обеспечить не просто выживание, но и нормальное функционирование республики, пытается работать, искать новые и нестандартные решения, бороться с коррупцией.
По итогам года отмечается, кроме очевидного роста числа отдыхающих, заметный рост налогов и сборов, в первую очередь, за счет Рицинского национального парка (рост в 100 раз!), Новоафонской пещеры, рекреационных объектов Гагрского района, а также активной борьбы с неплательщиками налогов. В итоге, благодаря как усилиям власти, так и "запасу прочности" абхазского общества, ухудшения экономической ситуации в республике не происходит. Но незаметно и улучшения, а завышенные ожидания, несбывшиеся надежды и невыполненные (пусть и по объективным причинам) обещания делают свое дело.
Как результат, несмотря на профессионализм и ответственность власти, база для протестных настроений не может не расти. Конечно, такая ситуация используется не отвечающей ни за что оппозицией – и это нормальная практика, в любой стране сложно было бы ожидать другого.
В конце октября началось давно обещанное "осеннее наступление оппозиции", прошел внеочередной съезд ее главной политической опоры – партии "Амцахара". Оппозиция выдвинула власти ультиматум, пригрозила очередным всенародным сходом, но руководство страны ультиматум отвергло и повело себя достаточно уверенно, что привело его оппонентов в некоторое замешательство. Наступила новая пауза, сколько она продлится – сложно судить.
Превращать свою страну в "банановую республику" с ежегодной внеочередной сменой власти абхазское общество явно не хочет. В этой связи, конечно, важно, насколько взвешенную, планомерную и целенаправленную информационную политику будет вести руководство Абхазии, сумеет ли оно вовремя и понятно объяснить абхазскому обществу свои действия. Возможности для этого у власти есть.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
