О том, почему в Абхазию хочется возвращаться и о творческих планах с абхазскими деятелями искусства в интервью корреспонденту Sputnik Наале Авидзба рассказал народный артист Российской Федерации, ректор Щукинского театрального училища Евгений Князев.
– Евгений Владимирович, как появилась идея поездки в Абхазию со спектаклем?
– Это было, когда я читал "Пиковую даму" в День театра 27 марта в зале имени Чайковского. Тогда была прямая трансляция сразу же из зала, и кто-то из Министерства культуры Абхазии посмотрел, и мне предложили приехать. Я сказал "а почему бы и нет?", думая, что так быстро ничего не бывает. Пока это все организуется, пока время найдется, место, театр. А мне звонят через день. У меня вот эти единственные два дня, 16-17 апреля, и свободны. 18-го я уже уезжаю в Ригу до 25-го числа, а сейчас я играю в Москве все время. До недавнего времени был уверен, что никуда не поеду, а мне тут присылают, что есть перетяжка в городе о том, что я буду там выступать. Поэтому пришлось покупать билет. Он у меня уже есть.
– Что связывает вас с "Пиковой дамой"? Как она оказалась в вашем репертуаре и заняла столь значимое место?
– С "Пиковой дамой" история длинная. Когда-то я, поступая в театральный институт, читал кусочек из "Пиковой дамы". Потом, уже закончив институт, я готовился к чтецкому конкурсу имени Яхонтова и хотел прочитать небольшую главу. Я готовился и даже попросил одного преподавателя театрального института, чтобы она помогла мне сократить. А эти встречи по сокращению привели к тому, что она стала моей женой.
Потом в театре Петр Наумович Фоменко, один из лучших режиссеров современности и XX века, поставил "Пиковую даму", где я играл роль Германа. Пьеса был 10 лет в репертуаре и закончилась. Мне как-то так обидно стало за это необыкновенное и уникальное произведение. И я решил попробовать сыграть моноспектакль, сыграть за всех персонажей, стоя у микрофона.
Вот, что получилось, я представлю на суд зрителей Абхазии, в замечательном театре в Сухуме, о котором я очень много наслышан. Когда-то он гремел, все легенды я слышал, и мне приятно представить на суд публики свою актерско-чтецкую работу.
– Как вы превращали "Пиковую даму" в моноспектакль? Кто-нибудь видел вас во время этих экспериментов?
– Это делается словом. Я пытаюсь играть этих персонажей, стоя у микрофона.
Я никому не показывал. Началось с того, что в прошлом году был год литературы и юбилей Чайковского. Меня попросили выступить в Клину. Я взял главу из "Пиковой дамы". Раз. Потом меня позвали с ней еще куда-то, я удивился. Потом еще позвали с этой главой. Я подумал: "Если это вызывает интерес, может надо это целиком сделать?" И я начал учить дальше все остальные главы. Так вот и пошло.
– Сложно было выступать с оригинальной программой в первый раз?
– У меня было очень ответственное выступление в зале имени Чайковского. Это ведь огромный зал, две тысячи человек. Было очень страшно выходить. И как будут воспринимать эти две тысячи человек одного человека на сцене? Когда руководство зала приняло эту работу, и тут же мне предложили следующие работы там, я понял, что… Мне трудно говорить, получилось, не получилось, но во всяком случае мне интересно это делать.
– Что для вас моноспектакль?
– Я стою один на сцене, мне не за кого спрятаться. Знаете стихотворение Давида Самойлова "С эстрады"? "Вот я перед вами стою, я один…" Там все про это написано. Это очень страшно. "Стою перед вами, как в анатомичке. Учитесь на мне, изучайте на мне мои неудачи, удачи, невзгоды…".
Это моя работа, моя жизнь. Это я выхожу и работаю артистом. А когда меня спрашивают, о чем ты играешь спектакль, что ты хочешь этим спектаклем сказать, я не знаю никогда. Я хочу, чтобы зрителям это было интересно, чтобы я их увлек. Чтобы они это с удовольствием слушали. Это моя задача. Если кто-то не читал "Пиковую даму", чтобы ему захотелось прочитать.
Там есть удивительные слова про молодых людей, которые пытаются победить судьбу, обогатиться. Если они пытаются выиграть, вместо того чтобы работать, то заканчивают тем, чем закончил Герман – сумасшедшим домом. А еще нужно беречь отцовское наследство. Кто не умеет его беречь, все-таки умрет в нищете, несмотря ни на какие демонские усилия, говорит Герман. Там много предостережений. И нельзя бросать вызов судьбе. Я не бросаю вызов судьбе, я иду с ней в ногу. Если судьба в какой-то момент сказала: "Давай, ты попробуешь", я сказал: "Попробую". И я благодарен судьбе, что выбор мой пал на "Пиковую даму", и что я с нею работаю.
– Есть ли у вас совместные творческие планы с абхазскими артистами?
– Я еще думаю сделать одну программу. Ее может быть мы сделаем с вашим замечательным органистом Лукой Гаделия в Пицундском храме. Мы сделаем "Феникс" Цветаевой. Я уже подготовил материал, теперь нам надо договориться с Лукой. Если получится так, что летом я приеду немножко отдыхать в Абхазию, мы тогда может быть в Пицундском храме покажем еще одну работу, уже с органом.
– Что вы чувствуете перед встречей с абхазским зрителем?
– Каждый раз, как приезжаешь куда-то, думаешь, кому нужна будет поэзия или проза, захотят ли ее. Вижу, что в российских городах собираются залы, и люди хотят духовности, хотят высокого, потому что необходимо окружать себя какой-то духовностью, иначе можно просто сойти с ума. А здесь, я думаю, придут ли люди, захотят ли они послушать, захотят ли они соприкоснуться с русской великой прозой. Мне бы хотелось, чтобы это случилось. У меня есть волнение. Но волнение такое, как было бы, если я приехал на любую другую площадку, хоть это зал Чайковского, хоть зал в подмосковном Клину, где я выступал неоднократно, или Равенская. Везде есть люди, которым это нужно.
– Вы нередко говорите, что вам нравится бывать в Абхазии. Что именно вас привлекает?
– Мне нравится ваше необыкновенно красивое море, мне нравится доброжелательность людей, гостеприимство этих людей. Мне нравится открытость ваших людей. Мне комфортно там находиться. Я три раза был в Абхазии и трижды испытываю такие непреходящие чувства. К вам хочется приезжать.
