Он ушел, оставив нам целый мир! Невосполнимо, душа полна печали, невыразимой тоски. Как теперь жить без него? Начинается новая эпоха, но без Фазиля Искандера.
В начале 60-х годов Фазиль как-то жил на одной с нами лестничной площадке. Отец всегда почтительно отзывался о нем как о подающем большие надежды молодом человеке. Прожили мы рядом около года. Это было время, когда он подпитывался впечатлениями для своего великолепного "Созвездия Козлотура". Помню только его вежливую и слегка рассеянную улыбку и то, что он всегда весьма почтительно здоровался с детьми. Было мне тогда очень мало лет.
Прошло время. Как-то мне дали почитать маленький сборник рассказов с названием "Начало". Думаю, я тогда был в классе восьмом. Прочитал. Смеялся очень. Перечитывал. Потом был весьма удивлен. А что тут собственно такое написано? Почему он писатель? Все, что там написано, я каждый день слышу вокруг и вижу. Пожаловался отцу. Отец тогда улыбнулся, довольный моей реакцией, и ответил: "Значит, я не ошибался, он действительно стал очень хорошим писателем". Таким было мое первое знакомство. Жаль, что в тот период я не знал, что имею счастье каждый день видеть Искандера.
Потом я часто встречался с ним, бывая в Москве на литературных встречах с уже признанным и почитаемым всеми писателем, иногда эти встречи были специально для студентов из Абхазии. Мы гордились им. Зачитывали до дыр все, что он издавал. В конце 70 —х — начале 80 —х годов издавали его мало. Я помню тот период учебы в Москве, когда тайно делал много ксерокопий для своих аспирантских друзей его эпического "Сандро из Чегема", изданного издательством "Ардис". С тех пор в моей библиотеке есть практически все, изданное за весь этот период, но тот "Сандро", ксерокопированный и сшитый вручную, имеет свое прочное и почетное место в моем книжном шкафу.
Мне повезло часто видеть его, слушать, читать первые издания. И жить в стране, в которой многое воспринимается с фазилиевским акцентом, юмором и драматизмом.
Есть такая фраза "день без выстрелов". Так вот в последнее время в социальной сети именно такое состояние было каждый раз в день его рождения, ибо все новости были связаны только с именем писателя. Только Фазиль Абдулович мог отвлечь всех от "важных" в своей ежедневной текучести новостей, ибо "время, в котором мы стоим", установлено было им раз и навсегда. В эти два дня все новости опять связаны только с его именем, но повод, увы, печальный.
Все мы, поколение, живущее с ним, возле него, рядом с ним, воспринимающие мир глазами его героев, в характерах и судьбах которых каждый видит частицу своей истории: взросления, осмысления, боли, радости. Как хорошо, что каждый из нас может сказать: "Фазиль — мой земляк!", а многие даже цитировать перлы на все случаи жизни не из книг, зачитанных до дыр, а из личных бесед. Как-то Фазиль Искандер сказал: "Я был так увлечен сочинительством, что не слишком замечал окружающую меня жизнь, даже своих детей. Думаю, воспитывал я их тем, что просто был самим собой". В этом смысле можно сказать, что все мы его воспитанники, ибо каждый из нас несет частицу его восприятия жизни и любви к Родине. Мир, описанный во множествах деталей, это дом, в котором мы живем, и мы его любим.
И еще Фазиль как-то писал, что "то, что мы собираемся делать завтра, делает нас сегодня такими, какие мы есть". И если есть что-то хорошее в нас, то в этом огромная заслуга и Фазиля Абдуловича. Он также писал: "Когда ты вплотную приближаешься к собственной смерти, мысль о том, что ты всю жизнь трудился, успокаивает". Он много трудился, оставив после себя целый мир, щедро разделив его со всеми, в этом смысле мы все понимаем, что это в первую очередь относится к нему. Он может быть спокоен, ибо время, которому он дал собственное исчисление, никогда не остановится, а будет наполняться новыми сюжетами, героями, ценностями, мифами, настроением, любовью, болью, всем тем, чем наполнена жизнь вокруг нас.
Задумываюсь о фразе Искандера: "Человек должен быть порядочным. Это осуществимо в любых условиях при любой власти. Порядочность — это значит лично не соучаствовать ни в какой лжи. Порядочность не предполагает героичности, она предполагает неучастие в подлости", и возникает грустное ощущение того, что "время, в котором мы стоим", весьма зыбкое, вязкое, удушающее, но благодаря во многом и ему лично, и тому, что он сумел все это предвосхитить своими описаниями, есть надежда на то, что мир станет более добрым, справедливым и совершенным.
