Многие писатели – люди публичные. У них, конечно же, имеется свое мнение по любому вопросу. А как же? Существует мнение, будто частота появления на телеэкране, в радиоэфире, на страницах периодики способствует повышению тиражей.
Мнение спорное. Ведь на самом деле, посмотришь на иного творца, послушаешь, что он несет в телеэфире, да и как-то передумаешь плоды его творчества покупать. Даже если и хотелось. Обойдемся без имен.
Есть среди писателей и полностью противоположные люди, из которых, как говорится, клещами слова не вытянешь. Около сорока лет, например, просидел затворником в уединенном доме великий Сэллинджер. Категорически избегает интервью Виктор Пелевин. Да, они игнорируют СМИ, но это обстоятельство, в общем-то, читателя не отпугивает. И если слова писателей-болтунов легковесны, как дым, то изречения "молчунов" — на вес золота.
Фазиль Искандер – писатель-молчун. Его можно, наверное, даже назвать великим молчуном. Эпохальный роман "Сандро из Чегема" переиздается каждый год, интерес к нему не слабеет. Настоящий мудрец не нуждается в саморекламе. Мыслитель, который когда-то сказал: "Бывают времена, когда коллективную вонь принимают за единство духа". Великий мастер иронии, интервью которого за последние четверть века можно сосчитать по пальцам одной руки.
Есть люди, каждое слово которых – как золотой слиток. Фазиль Искандер – такой человек.
Фазиль Абдулович настолько обособился от мира прессы и масс-медиа, что его контактов нет ни в одном СМИ. Даже самые хорошие знакомые из самых солидных изданий с самыми большими книгами контактов не могли помочь в поисках великого писателя, который – да – живет где-то в Москве. Но как его найти – совершенно неясно.
И все-таки добраться до Фазиля Искандера удалось. На телефонный звонок ответила его жена Антонина Михайловна. Выслушав просьбу об интервью, она вздохнула: "Я бы и рада помочь, но Фазиль Абдулович сильно болеет. Боюсь, что ни на какие вопросы ответить он не сможет".
Весь уходящий год писатель, по словам супруги, провел, борясь с болезнями. Буквально за несколько дней до звонка приезжала "скорая". Да, писатель жив и находится дома. Но он очень сильно болен. А 86 лет, к сожалению, не тот возраст, в котором человек побеждает болезни. "Грустно наблюдать, как угасает великий разум", — сказала нам Антонина Михайловна.
О большом интервью не приходилось и мечтать. Но можно было задать один или два вопроса, на которые жена писателя могла бы попытаться получить ответы.
Нелегкое дело – задать великому человеку всего два вопроса. Мы посовещались с коллегами и все-таки сформулировали их. Первый вопрос звучал так: "Что сейчас могло бы происходить в Чегеме и Мухусе – местах действия ваших книг?" Второй: "Кто из писателей Абхазии мог бы прийти вам на смену?"
"Про второй вопрос – сразу забудьте, — осадила наш энтузиазм Антонина Михайловна. – Абхазские писатели до недавних пор пытались передать ему рукописи. Об этих трудах у Фазиля Абдуловича сложилось очень негативное впечатление. А первый вопрос попробую задать".
Долго ждать не пришлось. Антонина Михайловна позвонила сама: "Я задала ваши вопросы Фазилю Абдуловичу. И он на них очень ругается". И следом, почти без паузы: "Давайте я ему трубку передам, сами его спросите".
И вот в следующую секунду я разговариваю уже с самим Фазилем Абдуловичем. Голос у великого писателя хриплый, недовольный. Неужели будет сейчас ругаться?
"Фазиль Абдулович, — формулирую вопрос, — скажите, как выглядит Чегем в 2015 году?"
"Я не понимаю", — отвечает писатель.
Пробую сформулировать по-другому: "Что могло бы произойти с вашими героями в нынешних исторических реалиях?"
"Понятия не имею!" Болезнь болезнью, но крутость нрава у Фазиля Искандера осталась, никуда не делась.
Уже потом Антонина Михайловна расскажет, что Фазиль Абдулович очень давно не был в Абхазии. Да, ему приходят оттуда письма. А недавно там побывала их дочь. Привезла самые лучшие впечатления. И внучатая племянница вышла замуж за жителя Абхазии. Теперь там лечит и учит местных студентов медицине. Но объективной картины абхазской жизни Фазиль Абдулович уже очень давно не знает.
Задаю второй вопрос, про абхазских писателей. И понимаю, что это – полный провал. Фазиль Абдулович начинает (или продолжает) злиться.
"Не понимаю вас", — говорит великий писатель.
И тогда задаю третий, незапланированный вопрос: "Пожелайте что-нибудь жителям Абхазии?"
Неожиданно Фазиль Абдулович отвечает, здраво, ровно и взвешенно:
"Я желаю моим дорогим абхазам спокойствия. И признания".
На этом наша беседа с великим писателем заканчивается.
Думаю, что ответ Фазиля не был дежурным. Он не думает о Чегеме, о Мухусе, о героях своих книг. Они уже состоялись, обрели самостоятельную жизнь. И об абхазской литературе Фазиль Абдулович не думает. Ну, да пожилому человеку простительно.
А вот об Абхазии думает. Даже на пороге рокового, невозвратного рубежа Фазиль Искандер носит в себе думы о родных местах. И давайте надеяться, что пожелания великого писателя сбудутся.
