В субботу в Грузии прошли парламентские выборы, и это событие в разной степени волнует граждан Абхазии, понимающих, что развитие политической ситуации в соседней стране, где до сих пор живы идеи восстановления контроля над республикой, отстоявшей свой суверенитет, задевает и их интересы.
Напомню, что на 150 мест в парламенте претендовали 25 участников — 19 партий и шесть избирательных блоков. Чтобы получить депутатские мандаты, партиям и блокам необходимо было набрать не менее 5% голосов избирателей.
В одномандатных округах 2 ноября состоится второй тур выборов, а итоги голосования за партийные списки уже подведены: правящая партия "Грузинская мечта" набрала чуть более 48 % голосов избирателей, её главный конкурент – "Единое национальное движение" получила более 27 % голосов, ну и прошел в парламент блок "Давид Тархан — Моурави, Ирма Инашвили — Альянс патриотов Грузии", получивший 5 % голосов.
Все другие партии не преодолели пятипроцентный барьер голосов, необходимый для получения мест в парламенте. По данным ЦИК, блок "Паата Бурчуладзе — Государство для народа" набрал около 3,6% голосов, партия "Ираклий Аласания — Свободные демократы"- примерно 4 %, блок "Нино Бурджанадзе — Демократическое движение" — 3,3%, Лейбористская партия — 3%.
Замечу, что из всех названных выше ведущих грузинских партий только "Демократическое движение" Нино Бурджанадзе можно назвать партией "здравого смысла", готовой к диалогу с Абхазией и нормализации отношений с Россией. Большинство же принявших участие в выборах грузинских партий занимают жесткую позицию в отношении Абхазии, не признавая ее суверенитет и считая, что эта страна оккупирована Россией.
Что же касается пророссийских и интернационалистских партий, то наиболее дееспособные из них не были допущены к парламентским выборам 2016 года. В частности, не были допущены к выборам партия "Центристы", политическое объединение "Кварацхелиа-Социалисты", "Нейтральная партия" и некоторые другие.
Фактически исключены были из избирательного процесса и коммунисты. Более того: несмотря на то, что официально в Грузии действуют несколько коммунистических и прокоммунистических партий, использовать коммунистическую и социалистическую символику они не имею права: грузинское законодательство запрещает изображать на агитационных материалах красное знамя, серпы-молоты, советские звезды и изображения советских лидеров.
Кстати, дробление левых и пророссийских движений — не только, а может и не столько следствие амбиций их лидеров, сколько результат известных политических и иных специальных технологий, направленных, с одной стороны, на стравливание этих лидеров между собой, внедрение в левые движения различных подставных персонажей, с другой — на дискредитацию и даже физическое устранение действительно серьезных левых и пророссийских политиков.
Напомню, что еще в феврале 2001 года Михаил Саакашвили, будучи министром юстиции Грузии, призвал запретить Компартию Грузии, так как она якобы нарушает Конституцию и призывает к свержению законной власти, однако парламент страны не поддержал соответствующий законопроект. Тем не менее, законная власть в Грузии была свергнута позже самим Саакашвили, который, став президентом страны, сделал все для того, чтобы уничтожить Компартию этого государства.
Разумеется, главный итог парламентских выборов в Грузии состоит не только в том, каков процент полученных той или иной партией голосов, и даже не в том, что эта страна движется к "парламентской" республике.
Главный итог этих выборов состоит в продолжающейся в этой стране прозападной трансформации политической системы и консолидации большинства политиков и граждан страны вокруг навязанного ей Западом курса.
Полагаю, что правящая партия "Грузинская мечта" вряд ли улучшила свои позиции в сравнении с выборами 2012 года. И не только потому, что получила меньший процент голосов избирателей, чем четыре года назад, но прежде всего потому, что обладая всей полнотой власти не смогла упрочить свои позиции.
В Аджарии, к примеру, где ее влияние заметно ниже, чем на остальной территории Грузии, эта партия заметно уступила своему конкуренту — Единому национальному движению, которое получило в названной республике более 37 % голосов избирателей, в то время как "Грузинская мечта" только 32 %.
Национал-радикалы из партии Саакашвили (ЕНД), как видим, по-прежнему сильны — и не только в Аджарии, где, похоже, получают финансовую и иную поддержку от западных и происламистских структур.
Некоторые грузинские эксперты считают снижение уровня поддержки ЕНД в Тбилиси почти вдвое серьезной победой "Грузинской мечты". С моей же точки зрения, партия, фактическим лидером которой является человек, объявленный в международный розыск (и которая, по-хорошему, должна была быть давно распущена), не только продолжает действовать, но и остается одной из двух парламентских партий страны.
Кроме того, число стремящихся к интеграции Грузии в "ЕвроАмерику" сторонников Саакашвили не уменьшилось: часть из них просто перешла из ЕНД в другие партии. И это серьезный сигнал не только "Грузинской мечте", но и всему грузинскому обществу.
Победа
в Аджарии ЕНД — важнейшая предпосылка роста сепаратистских настроений в этой республике. В ситуации же закрепления в Батуми НАТО и создания в этой республике контролируемого американцами порта, Грузия в скором времени рискует потерять Аджарию по той же схеме, по какой в свое время Сербия утратила Косово.
Разумеется, закрепление военно-морской базы США под боком у Абхазии – это своего рода вызов и молодой абхазской Республике, и кавказскому региону, и России. Но такая ситуация, как показали парламентские выборы, вполне устраивает подавляющее большинство грузинских политиков и их избирателей.
Еще одним серьезным негативом политической системы Грузии, которая сегодня трансформируется из президентской республики в парламентскую, это, на самом деле, отсутствие в партийно-парламентском поле реальной оппозиции, каковой, на самом деле являются, во-первых, партии и движения, выступающие за диалог с соседями — Южной Осетией, Абхазией и Россией, во-вторых, партии социальной ориентации, а в-третьих, партии, представляющие интересы постсоветского поколения грузин, воспитанных в духе интернационализма и уважения к собственной истории.
При всей формальной многопартийности в парламенте Грузии сегодня представлены партии одного либерально-консервативного типа, разница между которыми состоит лишь в степени их национальной ориентации — от умеренно-пронациональной («Грузинская мечта») до радикально-националистической (ЕНД и объединение "Альянс патриотов Грузии"). И такой устойчивый тренд партийной системы в этой стране – важнейшее свидетельство того, что Грузия в ближайшие, как минимум, 4 года вряд ли будет настроена на оздоровление отношений с Абхазией. Скорее, наоборот.
В результате парламентских выборов в минувшую субботу большинство грузинских избирателей поддержали партии антироссийской и прозападной ориентации. Однако эта страна вряд ли стала ближе к Европе. Она, как я полагаю, стала еще дальше от Абхазии и России.
