— Виталий Юрьевич, до выборов в Народное собрание Абхазии осталось чуть более двух месяцев, и мы знаем, что вы внимательно наблюдаете за процессом подготовки к ним политических сил Республики. Как вы оцениваете подготовку политических партий Абхазии и кандидатов к выборам?
— Парламентские выборы в Абхазии сильно отличаются от выборов в Государственную Думу Российской Федерации. Одно из отличий состоит в том, что в России почти вся борьба проходит в виртуальном пространстве. В большой стране в избирательных округах сотни тысяч избирателей, и выдвигаются в них в среднем до десяти кандидатов (это не считая партийных списков). Соответственно, большинство избирателей не знает кандидатов лично и вынуждено доверять политической рекламе. А у кого политическая реклама лучше? Как правило, у того, у кого денег больше. Отсюда – колоссальные проблемы с качественным составом кандидатов, а затем и депутатов.
Иное дело – Абхазия, где все друг друга знают, и прямой обман избирателей не пройдет. В случае с абхазскими выборами не столько важна политическая реклама, сколько прямые контакты с людьми. Причем, не только в период кампании, а постоянный. Люди либо доверяют кандидату, либо нет. Ну и многое решают разного рода подковерные договоренности между кандидатами в предвыборный период. И в этом есть и минус – скрытный характер кампании. К примеру, до выборов осталось чуть более двух месяцев, но избирательной кампании в прессе не видно. Даже действующие депутаты, которым закон не запрещает выступать в СМИ, пассивны.
Еще один минус абхазской избирательной модели – не развивается партийно-политическая система, что сказывается на недостатке политической стабильности в Республике.
— Зачем нужно усиливать партийную систему Абхазии? В республике политические партии не очень популярны. Люди больше склонны голосовать за тех или иных политиков.
Партии не популярны, потому что их никто не популяризует. Но это те политические машины, которые создаются специально для упорядочивания политического процесса в стране. Выборы без политических партий могут проходить только в такой стране, как Швейцария, в которой местная власть (кантоны) сильнее и важнее власти государственной, или же в США, где власть принадлежит не обществу, а олигархам.
Возможно, Абхазия станет когда-нибудь подобием Швейцарии, но лишь тогда, когда сможет производить соотносимый ВВП, а ее муниципальные власти будут купаться в деньгах. А пока Абхазия — очень нестабильная в политическом отношении республика, и стабилизировать ситуацию в стране могут только специально создаваемые для этого институты, обеспечивающие публичность выборов и других решений. Сейчас же, к сожалению, ситуация такова, что три-четыре активиста, способные вывести на площадь пятьсот человек, ставят президенту ультиматум и решают кадровые вопросы.
Пикантность ситуации в республике состоит также в том, что абхазские политики постоянно говорят о необходимости формирования в стране парламентской республики, похоже, не понимая, что это такое, и делают все для того, чтобы Народное Собрание, напротив, было слабым и неэффективным. А между тем, парламентская республика не может существовать без сильных партий – в противном случае это будет клановая республика.
Кроме того, на самом деле Абхазия нуждается сегодня не в парламентской, а в президентской республике, при которой президент опирается в своих действиях на правящую партию. Это азы политологии, которые, увы, многие абхазские политики не хотят признавать.
— Вы считаете, что президентская республика – более эффективная модель политической системы? А чем она лучше парламентской?
Главное достоинство президентской модели в странах постсоветского пространства состоит в том, что она адекватна нашему переходному времени. Заметьте, что во всех постсоветских странах сегодня существует президентская модель политической системы. До недавнего времени только две страны играли в парламентскую демократию – Украина и Молдова.
На Украине в итоге именно Верховная Рада легитимировала участников госпереворота и до сих пор является основным источником воспроизводства в стране правового и иного беспредела. В Молдове элиты, слава Богу, перешли к прямым и всенародным выборам президента – после чего после 25 лет бардака получили, наконец, приличного главу государства.
Только сильная президентская республика может позволить государству осуществить необходимые модернизационные проекты. И чем сильнее и авторитетнее президент (Назарбаев, Путин, Алиев и им подобные), тем успешнее экономическое развитие.
К этой же модели движется сегодня и президент Турции Реджеп Эрдоган. Буквально пару дней назад парламент Турции большинством голосов одобрил пакет изменений в Конституцию, предполагающих переход на президентскую форму правления. Естественно оппозиция выступает против, обвиняя Эрдогана в узурпации власти. Но на самом деле переход на президентскую модель правления нужен Эрдогану для обеспечения политической стабильности в стране, разрываемой на части различными радикальными группировками.
— Каков ваш прогноз по предстоящим выборам? Какая политическая партия проведет в парламент наибольшее число своих представителей?
Давайте посмотрим, чем закончится выдвижение кандидатов в депутаты Народное Собрание, после чего можно будет сделать какой-то прогноз. В любом случае мне кажется, что пока ситуация складывается не самым лучшим образом для действующего президента. Оппозиция ведет себя довольно активно и набирает очки, в то время как партии и политические силы, поддерживающие действующую власть пока не продемонстрировали абхазскому избирателю что-либо интересное.
