Корреспондент Sputnik пообщался с ученым и политическим деятелем, бывшим министром иностранных дел Абхазии Вячеславом Чирикба, который, можно сказать, стоял у истоков установки памятника в далеком шотландском городе Килмарнок.
Sputnik, Лев Рыжков
Как будто на Кавказе
— Вячеслав Андреевич, почему памятник жертвам войны установили именно там, в Шотландии?
— Еще в советское время Килмарнок стал городом-побратимом Сухума. Были установлены хорошие контакты, ездили делегации. Между городами был подписан договор о дружбе и сотрудничестве. Когда началась грузино-абхазская война, жители горячо откликнулись, собрали гуманитарную помощь, передали ее в Абхазию через "Красный крест".
После войны, в 1994 году, была поездка делегации мэрии Сухума в Килмарнок. Я тоже участвовал в этой поездке. Нас очень тепло встретили. Шотландцы нам тогда оказали гуманитарную помощь, передали средства для Абхазии. И тогда же был решен вопрос об установке памятника жертвам войны. Причем без упоминания национальностей. Просто — жертвам грузино-абхазской войны.
— Поделитесь вашими впечатлениями о шотландцах? Они чем-нибудь похожи на абхазов?
— Шотландцы вообще отличаются от англичан своей прямотой. Это прямой, искренний народ, очень непосредственный. Очень теплый. Знаете, приятно с ними находиться. Как будто на Кавказ попали. Знаете, после официального, дипломатичного Лондона мы попали в очень непосредственную, живую атмосферу.
И мэр Килмарнока очень тепло нас встречал. Было много речей, разговоров о связях с Абхазией. Даже говорили о каком-то бизнесе. О том, чтобы поставлять из Абхазии в Шотландию древесину — дуб породистый, чтобы делать мебель. Были интересные планы.
— А что привезли абхазы в подарок Шотландии в 1994 году?
— Я уже не помню. Столько было событий!
— Вино, наверное?
— Вряд ли. Хотя вино, конечно, было. Вы знаете, я думаю, это было традиционное кавказское оружие. Кинжалы с инкрустациями. Наверное, вот это. Но точно я не могу вам сказать.
— Песни и пляски после официальной части были?
— Для нас устроили целых два концерта! Один – на приеме у мэра города, второй – в городском театре. Когда на сцену вышел абхазский фольклорный коллектив из Лондона, шотландцы даже танцевали с нами!
— А абхазы танцевали шотландские танцы?
— Ну, вы знаете, эти танцы – очень непростые. И одежда у них — своеобразная. Так что мы только от души аплодировали. Шотландцы выступали очень достойно — с хором, с национальными инструментами.
Лондонские абхазы – кто они?
— В Килмарноке есть абхазы?
— Нет. В Килмарноке абхазов нет. Есть наши соотечественники в Лондоне, в других городах Великобритании. Но в Килмарноке – нет.
— А лондонские абхазы – кто они?
— Абхазская диаспора – очень обширна, хотя и не очень многочисленна. В Германии, например, живет огромное количество абхазов. Тысяч пятнадцать, наверное. А лондонская диаспора молодая, ей около тридцати лет. И там живет около двухсот абхазов. Они в Абхазию приезжают часто, общаемся с ними. Это в основном турецкие абхазы, хотя есть и постсоветские.
— Но смотрите – какие они молодцы! У них и ансамбль свой танцевальный есть.
— Да! В Лондоне есть и культурный центр, и фольклорные группы. Так что в британской столице у соотечественников — активная культурная жизнь.
— А родной язык они учат?
— Да, они приглашают из Абхазии учителей. Те приезжали несколько раз, курсы проводили. Старшие хорошо знают абхазский язык. Молодые-то – хуже. Вот для них и проводились занятия.
Зачем воюют с памятниками?
— Памятник поставили через год после вашей поездки?
— Да, в 1995 году в Килмарнок приехала делегация из Сухума, и воздвигли памятник. От республики был замминистра иностранных дел, от Сухума – мэр столицы.
— А кто-то ухаживает за памятником? Возлагает цветы?
— Туда ездили делегации. Бывали там лондонские абхазы. Так что за памятником ухаживали. В том числе и власти города-побратима Килмарнок. Они с большой заботой относились к нашему памятнику.
— Памятник расположен в самом центре Килмарнока или где-то еще?
— В городском парке. В черте города. Там вообще много исторических памятников. Килмарнок — это город, где чтят Роберта Бёрнса. Великий шотландский поэт напечатал там первую книгу, если я не ошибаюсь.
— А что же изменилось? Как дружба перешла в войну с памятниками?
— В Британии мэр – это выборная должность. У них там меняются люди. Тех, кто был во власти при установке памятника, теперь давно нет. А новые люди не знают ситуации. И связи каким-то образом затухли. К тому же, видно, было сильно влияние и Грузии, и Форин офиса (британского МИДа), которые не поощряли прямые контакты между народами в обход Грузии. А потом муниципалитетом Килмарнока было принято решение – изменить статус Сухума из города-побратима на город дружеских связей.
— Сухум для шотландцев стал грузинским городом?
— Если верить официальному сайту Килмарнока, то да. Там Сухум теперь – под грузинским флагом. Мне трудно сказать — почему. Возможно, Форин офис дал указание городским властям – привести памятник в соответствие с политикой Великобритании по нашему конфликту.
Но вообще – это обычная политика грузинских властей, которая выражается в агрессивном реагировании на все международные связи Абхазии. Цель грузинской дипломатии – полностью изолировать Абхазию от внешнего мира, чтобы мы не имели никаких международных связей в обход Тбилиси. История с памятником вписывается в эту картину борьбы с нашими действиями на международной арене.
Очень неприятно, что сейчас началась война с памятниками. Таким образом, наш конфликт перешел на территорию Великобритании.
Реакция на референдум?
— Что же будет с памятником?
— Мэрия Килмарнока прислала письмо нашему почетному консулу в Великобритании, профессору Джорджу Хьюитту. Там сообщалось, что памятник временно демонтирован, а когда он будет восстановлен, на нем появится другая надпись. Какая – я не знаю. И какой будет судьба абхазского флага на этом памятнике – я тоже не знаю. Такое ощущение, что они его уберут.
— А вам не кажется, что есть какая-то связь между недавними событиями в Каталонии, да и с референдумом о независимости Шотландии?
– Может быть. Возможно, и события в Каталонии каким-то образом повлияли. Ведь именно сейчас в Шотландии решили побороться с нашим памятником. А ведь во время моей работы в МИД Абхазии я посылал письма прямо первому министру Шотландии Алексу Салмонду, получал от него благодарственные письма. То есть, у нас были контакты на высоком уровне. А сейчас, как видите, повестка другая.
— Восстановится ли абхазско-шотландская дружба?
— МИД Абхазии всегда работал на установление внешних связей. Это и братская дружба с российским народом, с областями и городами России. Это и связи в Европе. У нас – хорошие связи, например, с итальянскими городами. И тем более помним старые связи. Знаковым политическим и культурным ресурсом является, конечно, связь с Шотландией. Мы готовы развивать культурные и дружеские отношения. Но грузинское вмешательство омрачает развитие наших прямых отношений с бывшим городом-побратимом. Хотя мы надеемся, что все-таки настрой на дружбу победит, и в будущем мы снова сможем обмениваться делегациями.
