Асида Квициния, Sputnik
Динис Чанба получил образование в Краснодаре, а после окончания университета стал работать в одном из лучших реабилитационных центров Краснодарского края.
"Три года я работал в Краснодаре. У меня были дети дошкольного, потом школьного и подросткового возраста, это помогло мне получить колоссальный опыт, и с таким багажом я вернулся в Абхазию", — начал свой рассказ детский психолог Динис Чанба.
Несмотря на то, что в стране нет детского психолога, работающего с детьми с диагнозом аутизм, Динис долгое время не мог найти работу в Абхазии.
"Я уже собрался уезжать, как мои знакомые попросили меня посмотреть и проконсультировать ребенка с диагнозом аутизм. Так все и началось, сейчас мой первый подопечный ходит в школу и имеет большие успехи. Также параллельно я стал работать в Республиканском реабилитационном центре для детей с ограниченными возможностями и преподавать психологию в университете", — говорит Чанба.
Специальный метод
На сегодняшний день в небольшой светлой комнате на третьем этаже, завешенной рисунками, заставленной игрушками, Динис Чанба каждый день проводит занятия с "особенными" детьми.
"Все дети разные, и к каждому нужен свой гибкий и индивидуальный подход, что подходит одному ребенку, не подходит другому. У меня был ребенок, он боялся открытых, светлых помещений, поэтому мы полтора месяца проводили занятия только в темной комнате. Еще был случай, когда мы занимались только под столом, и даже несмотря на то, что диагнозы у детей бывают идентичными, методы работы с ними всегда разные. Методик очень много, нужно исходить из ситуации и правильно выбрать самые подходящие методы. Но лучших результатов можно добиться, пока ребенок совсем маленький, и важно, чтобы родители обращались к специалисту уже с двух-трех лет ", — рассказывает Динис Чанба.
График доктора Чанба расписан по минутам. В настоящее время Динис проводит занятия с 19 детьми, и есть семья, чьи дети ждут своей очереди.
"Я предпочитаю заниматься час с детьми, и с каждым индивидуально. Но если ребенок новенький, мы занимаемся 30 – 40 минут. Когда ребенок приходит, мы не сразу садимся за стол. Сначала играем на полу, разбираем игрушки, это необходимо, чтобы ребенок адаптировался. С таким диагнозом дети могут быть агрессивными и не воспринимать тебя. И поэтому иногда я прихожу к ним домой, чтобы показать ребенку, что я тоже член семьи, его отец со мной здоровается, я сижу с ними за одним столом, и он понимает, что я не представляю угрозы. Сейчас эти дети сами ко мне поднимаются, снимают туфельки, курточку и видят, что здесь совсем не опасно", — объясняет доктор.
Как рассказывает Динис Чанба, некоторые нарушения невозможно полностью убрать, но можно сделать так, чтобы ребенок был приспособлен к жизни. Задача врача заключается именно в этом, чтобы ребенок смог жить в социуме.
"Для меня очень важно, чтобы дети были адаптированы и могли самостоятельно обслуживать себя. Те, из моих детей, которые пошли в школу, отличаются от своих сверстников дисциплиной, они обязательны и выполняют все задания. Это результат долгой работы и преимущества индивидуальных занятий. Год назад я взял маленького ребенка с задержкой речевого развития, и совсем недавно он начал разговаривать. Заходит ко мне на занятие и сразу говорит: "Динис, привет". – Это, конечно, успех. Где-то процесс идет быстрее, где-то медленнее, главное — к каждому ребенку найти свой ключик", — с гордостью отмечает Динис.
Занятия с детьми родители должны продолжать дома, считает доктор.
"Все то, что мы делаем здесь, родители закрепляют дома. Если ребенок у меня снимает туфельки сам, то и дома он должен поступать также. Я часто говорю родителям, что "со мной он всего один час, потом вы предоставлены друг другу". Я раздаю родителям специализированную литературу о том, как правильно контактировать с детьми с таким диагнозом. Даже задание даю чтобы они дома вместе делали", — добавил он.
Проблемы без решения
Многие дети в Абхазии с теми или иными нарушениями не стоят на учете и чаще всего выезжают в соседнюю Россию за квалифицированной помощью, говорит психолог.
"Насколько мне известно, в Абхазии нет ни одного детского психиатра, и всего два невропатолога. Это большая проблема для страны. Часто ко мне приезжают из деревень, но какую помощь можно им оказать. Я могу их только проконсультировать. Туда поехать я не могу, везти сюда ребенка — трата времени, сил, и еще к тому же долгие поездки плохо влияют на детей. У меня есть такой ребенок, его родители привозят из Гудауты ради получаса занятий, хотя в каждом городе должен быть свой центр для детей с ограниченными возможностями. Учитывая количество детей, в стране одного реабилитационного центра не хватает. Если и решается это вопрос, то очень медленно", — негодует Динис.
Закрытое общество
Политика государства в отношении инвалидов во многом определяет отношение к ним всего общества. По мнению психолога, общество не полностью готово открыть таким детям все двери, но при этом есть люди, которые всегда готовы помогать.
"Как наше общество относится к таким людям. С таким диагнозом детей не берут в садик. Вот, например, мой ученик, он ходил в садик какое-то время, потом родителей попросили забрать его. Он никому не мешал, он знает все навыки и очень приспособленный, да, он не может говорить, но куда его деть? Или он лишний в нашем обществе? Обычные няньки в садиках не могут с ним справиться, а отдельных садиков и школ для таких детей у нас нет. Мировой опыт показывает, что таких людей можно обучить каким-то определенным профессиям, чтобы они могли найти себе применение в жизни. У меня есть и такой пример — один из моих детей любит помогать отцу, он штукатурит, перфоратор держит с большим удовольствием, и в такие моменты он очень спокоен, сосредоточен. Они способные, им надо дать возможность проявить себя", — говорит доктор.
Туманное будущее особенных детей
Даже окончив школу, будущее детей с ограниченными возможностями неопределенно, не известно, что их ждет дальше, как будет строиться их жизнь, добавил он.
"Взрослых детей у меня пока нет, но работы с ними прекращать нельзя. В школу они пойдут, а что потом? Для меня это темный лес, я даже не знаю, что их ждет", — говорит Динис.
О существующей проблеме и ее масштабах люди не осведомлены, рассказывает доктор. Если человек не сталкивается с этой проблемой лично, он не понимает, как много таких детей в нашем обществе. Так происходит, потому что люди плохо информированы и мало знают об этой проблеме, считает он.
"В тяжелом положении также находятся и родители детей, им только больнее от того, что наше общество не может быть к этой проблеме толерантным. Например, наш университет — это место, где собирается большое количество людей, и информация там передается очень быстро. Рассчитывая на это, на своих лекциях часто рассказываю студентам о своей работе, призываю их задуматься над этой проблемой и над своим отношении к ней. Необходимо больше информировать людей, писать статьи на эту тему и подавать огласке существующую проблему нашей страны", — рассказывает Динис.
Существует множество примеров, когда люди с нарушениями достигают в учебной и профессиональной деятельности больших высот. Им необходимо создавать условия и давать возможность стать частью общества и вести полноценную жизнь, насколько это возможно.
