Сария Кварацхелия, Sputnik
Иешым Атрышба родилась в Стамбуле в семье абхазов. Ее предки были жертвами махаджирства. Когда началась Отечественная война народа Абхазии, Иешым бросила свой дом и в тайне ото всех приехала в Абхазию защищать свою историческую родину. Но обо всем по порядку.
Под чужим небом
Несмотря на то, что девушка росла под чужим небом, она выучила родной язык. Ее речь, по словам журналиста и писателя Хаири Кутарба, словно "Ашьха ӡыхьеиԥш ахьхьа-хьхьаҳәа" (звучит, как журчание чистого ручейка – ред.).
"Мои мама и папа абхазы. У меня есть сестра и брат. Я же самая младшая. До 22 лет жила в Стамбуле. Иногда ставят в упрек, что городские (абхазы, проживающие в Турции – ред.) не знают абхазский. Но мама и папа с детства разговаривали с нами на нашем, родном. Те, кто жил в селе, считали постыдным говорить на турецком", – начала свой рассказ Атрышба.
В детстве Иешым не рассказывали много про ее историческую родину. Тогда в Турции вели иную политику в отношении абхазов: нельзя было давать абхазские имена, говорить в общественных местах на родном. Но, повзрослев, она сама стала интересоваться своими корнями.
"Стала читать про свою родину, многое мне рассказывал Хаири Кутарба. Он все знает про историю Абхазии. Он сам тоже выпускал книги. Хочу сказать ему спасибо, потому что благодаря ему я многое узнала об Абхазии", – отметила Атрышба.
После развала СССР дороги в Абхазию для потомков махаджиров стали открыты. И уже в 1992 году первые репатрианты приехали на родину. Иешым собиралась через год поступать в Абхазский госуниверситет. Но пришла война.
Стамбул-Сочи-Гагра
"Мы знали про накал отношений между грузинами и абхазами. Когда началась война, мои три брата и друзья собрались и вместе отправились в Абхазию. Я тоже пыталась тайно от родственников приехать сюда. Понятное дело, мы все абхазы, но наши родители были против этой затеи. Никто не знал, что в Абхазии могло произойти, тем более война, умрешь или останешься в живых — неизвестно. Мамы и папы могут понять их чувства. Поэтому я пыталась скрытно от всех приехать сюда", – продолжила она.
Все свои сбережения Иешым отдала братьям на билеты на самолет. Тогда девушке было 22, и много денег у нее не было.
— И мне пришлось по-новому начать собирать деньги, – уточнила женщина.
Вскоре родители Ишым догадались, что она собралась на войну в Абхазию. Решили отправить ее к двоюродному брату, чтобы тот проконтролировал ее. Но Атрышба все же убежала.
"Меня, можно сказать, держали взаперти три месяца. Но не могла долго находиться у брата. Попросила его, чтобы отпустил в дернек на заработки. Сказала, если буду работать, то не буду думать об Абхазии, и мое сердце будет спокойно. В дернеке пробыла неделю. Потом отправилась в Стамбул, сделала документы и поехала в аэропорт. Боялась, что может увидеть брат, который работал в полиции, – рассказывает про свои опасения женщина. – Если бы он узнал про мой замысел, один его телефонный звонок — и меня задержали бы. Но меня никто не задержал, села в самолет и прилетела в Сочи. Только здесь я поняла, что наделала".
Иешым в Сочи никто не встречал, она не знала город и язык. К тому же у девушки было много сумок – вещи и подарки друзьям, которые приехали раньше.
"Меня должен был встретить мой брат. Перед тем как отправиться на войну, он женился. Владислав Григорьевич захотел, чтобы церемония свадьбы прошла, как положено. Он его отправил на неделю в Сочи. Также он узнал, что в этот период кто-то из Турции приедет. Брат догадался, что это я. Но он думал, что я приеду на корабле. Он пошел к пристани. А я же была в аэропорту. Но мне повезло. В аэропорту случайно оказался человек, с которым я познакомилась еще в турецком дернеке. Когда он меня увидел, удивленно говорит: "Что ты здесь делаешь, с ума сошла?" Я сказала, что еду домой. Но он обо всем догадался. Отвез меня к моим братьям, так я и приехала в Абхазию", – добавила Иешым.
Меня не хотели принимать
Сначала Иешым Атрышба находилась в Гагре. Добровольцы, которые прибывали в Абхазию, отправлялись на фронт. Все это видела Иешым и сама хотела вместе с ними воевать.
"Но меня братья не хотели брать с собой. Я сказала, тогда зачем я приехала, если ничего не делаю. Но потом Оркан Куджба сказал мне, что отвезет меня в то место, где моя помощь понадобится", – продолжила свой рассказ женщина.
Так Иешым попала в Гудаутскую больницу помогать раненым. Но и тут все было не так просто.
"Сначала другие медсестры не хотели меня принимать. Думали: "Что она здесь делает? Два-три дня она побудет, ей станет страшно и сама уйдет". Но я настояла и все же осталась. Я сказала, что я все выучу и никуда не уйду. Так они поняли, что я действительно никуда не уйду. Мне стали все показывать, учить меня. Я пробыла с ними до конца войны. Коллектив был хороший, мы сдружились", – с улыбкой вспомнила Атрышба.
В это время в Гудаутскую больницу вместе с иностранными журналистами приехал и Хаири Кутарба. Он не знал, что Иешым работает медсестрой.
"Привез очередную партию журналистов в Гудауту. Вижу, в больнице страшную картину: люди с оторванными руками и ногами, окровавленные бойцы. Мне стало жутко, потому что я даже кур своих не могу убить, они все от старости умирают, а тут такое. Не могу ни на кого смотреть. Упал духом. Стоял, опираясь на стену, и Иешым заметила меня. Я говорю ей: "Иешым, как ты это все терпишь, тебе не страшно?" — Иешым улыбнулась и ответила: "А что делать? Это моя работа. Бывает и похуже". Подумайте только. Она тогда была еще ребенком, который, кроме родного села и Стамбула ничего не видела. И тут сразу окунуться в ад войны. То, что она сделала – непросто", – дополнил историю Хаири Кутарба.
Самые страшные времена
На второй день после освобождения Сухума группу медсестер, в которой была и Иешым Атрышба, перебросили в Сухум. На Гумистинском мосту женщина наблюдала страшную картину.
"Еще можно было услышать одиночные выстрелы. За Гумистой мы встретили много машин. Они направлялись в Сухум. Думаю, неужели это грузины? Но нет, это были абхазы. Мужчина в зеленом кричал им: "Стойте, война еще не закончилась". Но люди его не слышали. Они ехали туда, чтобы захватить оставшееся имущество в Сухуме", – описала реалии войны женщина.
Иешым Атрышба думала, война закончилась, грузины ушли, и теперь можно строить независимое абхазское государство. Но была глубоко разочарована.
"Уже на второй день после освобождения Сухума стало понятно, что все не так. Мы с медсестрами приехали в Сухум. Люди возвращались с пожитками в Гудауту, потому что они не понимали, что Сухум наш. В самом же Сухуме на домах и квартирах нам встречались слова: "Занято, Занято, Занято". Я тогда еще по-русски не говорила и не понимала. Спрашиваю у своей подруги: "Саида, что это за большая фамилия Занято?" Саида рассмеялась и объяснила мне значение этих слов. И тогда мне стало действительно страшно. Когда я увидела эту картину, я упала духом. Только тогда поняла, что самые трудные времена настанут после войны", – добавила она.
Борьба продолжается
После войны жизнь Иешым в Абхазии постепенно стала налаживаться. Она записалась в танцевальный ансамбль "Кавказ". И периодически ездила в Турцию к родителям. Но затем началась блокада, и Иешым застряла в Турции, где и встретила своего супруга.
По словам писателя Хаири Кутарба, Иешым долгое время не могла вернуться в Абхазию, но ее борьба за страну продолжалась.
"У нас было фармацевтическое производство с названием "Нарт", также выпускали журнал "Алашара". Иешым работала со мной, она мне помогала очень много. После свадьбы она продала все золотые украшения, которые ей подарили, и вырученные деньги отдала на выпуск журнала", – рассказал Кутарба.
И сегодня Иешым Атрышба часто приезжает в Абхазию. Есть у нее мечта купить дом и жить здесь вместе со своей семьей.
