Наала Авидзба, Sputnik
60 портретов художника Руслана Габлия передают характер и чувства тех, кто защищал Абхазию. В рамках нового проекта информационного агентства Sputnik Абхазия "Ненарисованные воины" на ресурсах портала публикуются рисунки военных лет художника и очерки о защитниках страны.
В ритме танца
Вся жизнь Владимира Квеквескири связана с танцем и музыкой. С первого класса школы он танцевал у хореографа Родиона Бигвава.
"Я сразу полюбил это дело. Как сегодня помню, когда он пришел к нам в класс. После окончания школы Родион сам говорит: "Госансамбль народной песни и танца Абхазии принимает танцоров". Меня приняли в качестве танцора и долиста".
А до этого юный Владимир Квеквескири не раз смотрел выступления Госанмабля в Филармонии и удивлялся мастерству артистов, не веря, что сможет так же. Сомнения оказались напрасными. Уже через три месяца работы в ансамбле он отправился в первые гастроли по России. Владимир настолько быстро освоил программу, что еще через какое-то время последовали гастроли в ФРГ, ГДР, Западный Берлин.
"Ездили много: ФРГ, ГДР, Чехословакия, Западный Берлин, Греция. Дважды были в Африке: ЮАР, Танзания, Мозамбик, Эфиопия. Латинская Америка, Аргентина, Мексика, Турция".
У вас же война
Когда в Абхазии разразилась война, артисты Госансамбля находились на гастролях в Греции. 19 августа 1992 года они узнали о том, что произошло на родине.
"Только заселились в гостиницу, включаем телевизор, там – гостиница Рица, огонь, солдаты, автоматы. Мы спустились на первый этаж, говорим: "У нас война". Нам отвечают, не паникуйте, это не правда. На концерте к нам подошла осетинка.
— Как там у вас?
— А что у нас?
— У вас же война.
Решили выезжать. Но денег не было. Надо было заработать, чтобы выехать. Дали несколько концертов, чуть заработали и уехали".
В начале сентября они вернулись в Абхазию, по морю из Сочи прибыли в Пицунду.
"Уезжали через Грузию, а приехали уже через Сочи. Дальше те, у кого были деньги, купили автоматы. У кого нет, кто в саперный батальон пошел, кто в мотострелковый, кто как".
Второй мотострелковый
Владимир Квеквескири первое время был в саперном батальоне у Леонида Осия в Приморском. Позже в Гудауте он встретился с Ренатом Карчава и Николаем Адлейба.
"Они говорят, давайте мы создадим батальон. Ренат был депутатом Верховного совета СССР, у него были связи. На Белой речке, где интернат, мы стали создавать. Люди собрались. Три роты у нас было".
Владимир Квеквескири стал командиром второй роты второго мотострелкового батальона Гумистинского фронта.
Остаться в живых
В Мартовском наступлении на Сухум, в котором абхазская армия потеряла 222 человека, Владимир Квеквескири выжил чудом. Из его роты в мартовском наступлении погибло28 человек.
"Нам говорили, что мы будем прикрывать штурмовую группу. Ночью спускались к речке, там рыли окопы, чтобы прикрывать штурмовую группу. И за день до наступления нам говорят, что мы – штурмовая группа. Нас посылают туда с 14 на 15 марта. Мы дошли до речки и дают отбой. На второй день, с 15 на 16 уже было наступление".
Через час после группы Квеквескири должна была идти группа "Шьаратын", продолжает ветеран. Но ей не удалось пройти до конца, идти было невозможно, говорит Владимир.
"Мы вышли через реку на зеркало. Зеленый дом и дорожное обзорное зеркало служили ориентирами. Без пятнадцати час мы прошли реку. Кроме нас еще были группа Автандила Гарцкия "Эвкалипт", группы Руслана Ладария и Гены Маргания. 320 человек переходило".
Согласно плану другая группа абхазских бойцов должна была взять кемпинг. Переходивших реку предупредили, что на другом берегу они увидят два абхазских БМП, которые запустят зеленую ракету.
"Это все было. Два БМП прошли, зеленую дали. Но там наших не было. Эти БМП, оказывается, были грузинские. Те, которые должны были взять кемпинг, вернулись, так как очень многие подорвались на минах. Очень много жертв было у них".
У Владимира Квеквескири был план выйти по Ачадарской трассе к 16-этажке и закрепиться там.
"Когда мы дошли до зеркала, грузины, конечно, тоже не спали. Начали строчить сверху, снизу. В зеленом доме очень многих убили, там же похоронили. Потом обмен был".
Всю ситуацию очень осложняло отсутствие рации. Было непонятно кто, где находится, кто перед тобой – друг или враг. Владимир Шалвович рассказывает, что они располагали одной рацией, да и та работала с переменным успехом.
Он принял решений пойти дальше по Ачадарской трассе.
"Там уже препятствия, стрельба. Ну… Война… Того ранили, того убили. Потом уже в районе заправки остановились. Мы видим, что из Нижней Эшеры уже вроде наступали, а по стрельбе слышно что они отступают. Рации нет. "Шьаратын" видно, что по трассе, но они никак не могут спуститься. Нас восемь человек в конце осталось, ждали темноты. Мы зашли в один дом. Но там женщина, как рассказали очевидцы уже после войны, нас выдала. Видимо, она заметила, когда мы заходили".
Грузины окружили этот дом и начали его обстрел из всех видов оружия. Сперва из автоматов и пулеметов, потом подогнали БМП, сожгли весь дом.
"В этом доме нас было восемь человек. Маврик Начкебия, математик, его убивают первым. Пять человек убиты, двое были живые, но ранены. Они попали в плен, их расстреляли в другом месте. Пятерых после войны перезахоронили в братской могиле. Там были Бено Адлейба, Сергей Кондаков, Маврик Начкебия, Дима Святокум. Рауф Бения и молодой парень из Томска по фамилии Колесников попали в плен".
Из всех, кто в нем находился, выжил только Владимир Квеквескири. Он до сих пор не понимает, как это могло произойти. С перебитыми ногами, ранением в руку и осколочным в голову он отстреливался у окна, не заметив боли. Был даже такой момент, что враг расстреливал дом в упор, с 20-30 метров, вспоминает ветеран.
Владимир спрыгнул со второго этажа в мандариновые заросли за домом. Взяв жгут, он перевязал ногу и дошел до реки в ботинках полных крови. Там он оказался под прицелом грузинского снайпера. Его спасло бревно, за которым он укрывался. С наступлением темноты Владимир с несколькими ранениями перешел реку, поднялся в гору и вышел на 13-й блиндажный пост абхазской армии.
"Я постоянно был на 13-м посту, туда и вышел. Я знал, что там никого нет. Полевой телефон кручу – свободный ход. Значит не работает. Думаю, давай еще раз попробую. Поднимает 8-й пост".
Вячеслав Айба, Виталий Тарба, Рудик Хагба, Руслан Габлия и Зурик Аршба забрали раненого Владимира.
"Слава Айба и Руслан Габлия меня перевязали, почистили. На второй день надо было поднять наверх в штаб, но грязи по колено, идти невозможно и Славик Айба, не знаю откуда, пригнал лошадь. "Где ты лошадь нашел?", – спросил я. "Поймал", — просто ответил он".
На этой лошади Владимира и отвезли в госпиталь.
Мы на своей земле, они – на чужой
Спустя несколько месяцев после начала войны верховный главнокомандующий Владислав Ардзинба принял решение отозвать с фронта деятелей искусств и значимых для республики специалистов.
"Есть, кто ушел, есть, и кто не ушел. Мы не ушли – все специалисты, сейчас все уйдут, что будет", — говорит Владимир Квеквескири.
Выйдя из госпиталя на костылях, Владимир создал комендантскую группу в Гудауте. В ней собрались работники Госансамбля, художники. Группа охраняла раненых врагов, которых потом обменивали, оказывала помощь там, где было необходимо.
Вера в Победу у Владимира была с самого начала.
"Мы верили, что выиграем. Любой абхаз так думал. Все-таки мы на своей земле, они – на чужой. Как они драпали, я видел. Значит, они знают, как им драпать, куда идти".
Ты талант
Портрет Владимира Квеквескири был сделан зимой, в один из спокойных дней.
"Февраль. Погода ясная, солнечная. Было затишье".
С 13-го блиндажного поста он поднялся в штаб в Верхней Эшере. Там и находился Руслан Габлия, который предложил сделать рисунок. Поначалу Владимир отказался, решив, что на это у художника уйдет весь день.
"Я удивился – полчаса не сидел. Он мне показывает – точь в точь. Я говорю, ты талант".
Дело всей жизни
Песня и танец и на войне дух поднимают, отмечает Владимир Квеквескири. Он вспоминает моменты, когда артисты собирались в военное время и пели. С ним были актер театра Теймураз Чамагуа, музыковед, певец Иван Шамба, дирижер Вячеслав Айба.
После войны Государственный ансамбль песни и танца возобновил работу.
"В 1978 году я пришел в ансамбль. Вот по сей день там, 37 лет работаю".
Герой нашей истории в качестве педагога подготовил молодых музыкантов, играющих в абхазских ансамблях народного танца.
"Я как танцор уже 17 лет на пенсии, но не могу бросить. Не могу представить, что без меня сейчас где-то дадут концерт", — улыбаясь, говорит Владимир Квеквескири.
