https://sputnik-abkhazia.ru/20220207/ermakov-budem-dobivatsya-ot-ssha-obsuzhdeniya-rossiyskikh-initsiativ-v-komplekse-1037462686.html
Ермаков: будем добиваться от США обсуждения российских инициатив в комплексе
Ермаков: будем добиваться от США обсуждения российских инициатив в комплексе
Sputnik Абхазия
Пока мировое сообщество, затаив дыхание, следит за российско-американским обменом мнениями по вопросу безопасности в Европе, ряд других не менее важных проблем... 07.02.2022, Sputnik Абхазия
2022-02-07T12:40+0300
2022-02-07T12:40+0300
2022-02-07T12:40+0300
в мире
внешняя политика
мид рф
ядерная безопасность
интервью
мнение
россия
сша
нато
https://cdnn1.img.sputnik-abkhazia.info/img/07e6/02/07/1037463072_0:177:3073:1905_1920x0_80_0_0_64fbed6a7336c72174d3c260a020ca2f.jpg
О важности российско-американского сотрудничества в сфере стратегических наступательных вооружений, о реакции западных стран на возможное размещение на территории Белоруссии российского ядерного оружия, а также о перспективах переговоров по иранской ядерной сделке рассказал в интервью РИА Новости директор департамента по вопросам нераспространения и контроля над вооружениями МИД РФ Владимир Ермаков.– Байдена многие называют президентом одного срока. Успеют ли Москва и Вашингтон за оставшееся до новых выборов в США время оформить какую-то рамочную договоренность на смену ДСНВ-3 (Договор между Россией и США о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений - прим. ред)? И нет ли опасности того, что в случае прихода к власти республиканцев они вообще выйдут из соглашений по стратегическим вооружениям?– В вопросах международной безопасности и стратегической стабильности мы ориентируемся отнюдь не на электоральные циклы США. У нас также нет стремления устанавливать какое-то "расписание" или искусственные временные ограничения для переговорщиков. Единственное, что, пожалуй, следует принимать во внимание, – срок действия Договора о СНВ.Исходим из предпочтительности оформления договоренностей в сфере контроля над вооружениями в виде юридически обязывающих документов. Конечно, из любого соглашения при крайней необходимости можно выйти, и для этого предусматриваются соответствующие процедуры. Однако подход к юридически обязывающим документам все-таки более серьезен и основателен. Нужно будет хотя бы формально представить какие-то обоснования, привести аргументы и выдержать сроки денонсации. Риск издержек в том числе политических существенно выше. Что касается возможных действий той или иной американской администрации, то строить прогнозы – дело заведомо неблагодарное.– В каком формате планируется продолжать диалог РФ – США по стратегической стабильности? Когда может пройти следующая встреча? Будет ли создаваться отдельная рабочая группа по гиперзвуковому оружию? И будем ли мы настаивать, чтобы американцы не смешивали обсуждение гарантий безопасности со стратегическим диалогом, что они сейчас делают?– Дело не в названиях, хотя и формулировкам в дипломатии уделяется особо пристальное внимание. Но вы совершенно правы – будем добиваться от Вашингтона обсуждения российских инициатив в комплексе, не допуская вычленения из предложенного нами "пакета" каких-то отдельных сюжетов или опций по своему вкусу. Вопрос о предоставлении нашей стране правовых гарантий безопасности в силу накопленной в российско-западных отношениях "критической массы" проблем приобрел настолько неотложный характер, что несколько подвинул сейчас на второй план ряд других важных аспектов стратегической повестки дня.Дальнейший диалог с американцами по стратстабильности в немалой степени будет зависеть от того, как будут решаться вопросы, связанные с гарантиями безопасности. На данный момент понимания относительно графика новых встреч в рамках стратдиалога не достигнуто.Что касается рабочих групп, то сейчас их две: "по принципам и задачам будущего контроля над вооружениями" и "по потенциалам и действиям, способным иметь стратегический эффект". В них предстоит дополнительно поработать над общим пониманием рамок и конкретных параметров дальнейшего взаимодействия по выходу на урегулирование встречных озабоченностей в стратегической сфере. По мере развития событий, если возникнет такая необходимость, стороны вполне могут договориться о каком-то "переформатировании", включая создание новых рабочих групп.– Ранее Россия ввела свою гиперзвуковую систему "Авангард" в сферу действия ДСНВ. Но в РФ принимаются на вооружение и другие перспективные системы. Будем ли включать их в действующий Договор о СНВ или этот вопрос уже должен рассматриваться только в контексте будущего "уравнения безопасности"? И если да, то о каких системах может идти речь?– Ракета комплекса "Авангард" действительно попадает в охват Договора о СНВ как межконтинентальная баллистическая ракета существующего типа, которая имеет новое боевое оснащение. Она учитывается в общем количестве развернутых носителей и боеголовок, числящихся по договору за Российской Федерацией.Что касается наших перспективных систем, то засчитываться по действующему ДСНВ будут те из них, которые подпадают в согласованную сферу его охвата. Это межконтинентальные баллистические ракеты, баллистические ракеты подводных лодок и тяжелые бомбардировщики. На другие средства, не относящиеся к упомянутым категориям, установленные ДСНВ требования не распространяются.При этом мы неоднократно доводили до американских коллег, что российские эксперты в перспективном плане готовы рассматривать возможность распространения принципов и механизмов контроля на интересующие обе стороны системы, способные решать стратегические задачи. Но строго и исключительно на основе взаимности. Односторонние шаги навстречу пожеланиям и требованиям США невозможны.– Госдеп опасается, что конституционный референдум в Белоруссии "позволит" разместить там войска и ядерные силы РФ, что якобы создаст угрозу безопасности Европы. Насколько обоснованы такие заявления и на какой стадии обсуждения находится возможность размещения в союзной республике ядерного оружия?– Хочется встречно задать вопрос – не видят ли наши европейские коллеги угрозу своей безопасности не в гипотетическом белорусском, а в реально имеющем место размещении на территории ряда стран НАТО американского ядерного оружия, способного поражать цели на территории России? Обращаем внимание и на то, что участие неядерных европейских стран в "совместных ядерных миссиях" НАТО напрямую противоречит их базовым обязательствам по Договору о нераспространении ядерного оружия. Мы с таким двуличием стран Запада категорически не согласны. Гипотетическое подтягивание к российским границам различных угрожающих нам видов вооружений стран НАТО, безусловно, потребует от нас адекватных мер реагирования, в том числе военно-технического характера. Один из основных посылов российских предложений по гарантиям безопасности как раз и состоит в том, что Западу давно пора одуматься, прекратить ничем не обоснованную антироссийскую истерию и не доводить ситуацию до крайне болезненного для них же самих обострения. Мы предложили договориться о правовых гарантиях непоявления таких систем у наших рубежей.Напомню также о двух других наших ключевых требованиях к США и НАТО. Это – недопустимость дальнейшего расширения Североатлантического альянса и необходимость возврата конфигурации его сил и средств к ситуации, существовавшей в 1997 году.– С учетом того, насколько противоположные позиции занимают Иран и США, готовятся ли в Москве к тому, что Совместный всеобъемлющий план действий по иранской ядерной сделке в конечном итоге так и не будет восстановлен? Есть ли у партнеров "план Б" на случай провала нынешних переговоров?– Стоит отметить, что целью продолжающихся переговоров в венском формате, в которых участвуют Россия, Китай, Иран, европейские партнеры, а также представители США, было и остается полное восстановление реализации СВПД на тех условиях и в тех параметрах, которые были согласованы в 2015 году и закреплены в резолюции СБ ООН 2231. Никаких отклонений от этой линии быть не должно. Речь не идет ни о договоренностях по типу "СВПД плюс", ни о новых сделках на замену прежним решениям, ни о страховочных сценариях на тот случай, если многосторонние усилия по реанимированию плана действий не дадут результата.Принципиально важно, что участники венского процесса объединены общей целью и сосредоточенно работают на позитивный результат. Подвижки есть, несмотря на информационные атаки разномастных противников ядерной сделки и волнение в СМИ. Здравые силы в мире отдают себе отчет в том, что СВПД не имеет разумной альтернативы, а грубые ошибки и нарушения резолюции СБ ООН 2231, допущенные прежней администрацией США, должны быть исправлены. Это создаст условия для "разморозки" Ираном своих добровольных обязательств, приостановленных в ответ на подрывные действия Вашингтона.Конечно, восстанавливать всегда сложнее, чем ломать, о чем стоило бы помнить тем, кто сегодня пытается подгонять переговорный процесс и заранее назначать сроки его окончания. Мы ориентируемся не на "красные даты" в чужих политических календарях, а на содержательный итог, который, как мы надеемся, создаст условия для устойчивой реализации СВПД с выходом на окончательную нормализацию международного взаимодействия с Ираном. Именно ради этого и заключалась ядерная сделка, в рамках которой Вашингтон, Тегеран и остальные участники являются равноправными партнерами.Как нам кажется, у тех в США и Европе, кто вдумчиво отслеживает ситуацию на переговорах по СВПД и знает историю вопроса, все же есть внутренняя убежденность, что окончательный развал ядерной сделки опасен. Он неизбежно привел бы к обострению напряженности на Ближнем Востоке и в Персидском заливе с непредсказуемыми и, скорее всего, необратимыми последствиями, которые будут ощутимы в мировом масштабе.Положение нарушителя важнейших решений Совета Безопасности, по нашей оценке, также вряд ли устраивает США. Скорее наоборот, создает максимальный дискомфорт, бьет по их репутации как постоянного члена СБ ООН. Глобальное неприятие такого пренебрежительного отношения Вашингтона к своим международным обязательствам – а в соответствии со статьей 25 Устава ООН это юридические обязательства – неоднократно было подтверждено в докладах генсекретаря ООН. Так что политика Дональда Трампа по оказанию "максимального давления" на Иран не только себя дискредитировала, но и порядком навредила самим американцам. Рассчитываем, что в будущем повторения прежних ошибок не произойдет и "пакет" решений о восстановлении СВПД станет в этом плане надежной гарантией.– Как в Москве оценивают продолжающиеся утечки докладов МАГАТЭ по Ирану? Могут ли они способствовать срыву переговоров? И как мы относимся к вновь раскручивающейся теме о том, что восстановленный СВПД все же должен содержать пункт о ракетной программе Ирана?– Один из ключевых моментов состоит в том, что Иран готов вернуть свою ядерную программу к тем параметрам, которые были заданы в СВПД. Хоронить СВПД рано. Чтобы вернуть его к жизни, требуется тщательно синхронизировать встречные практические шаги американцев и иранцев по возвращению к первоначальным условиям ядерной сделки. Отмечаем настрой с обеих сторон двигаться в этом направлении, о чем свидетельствует и набравшая немалые обороны динамика венских переговоров. Разговор идет по существу, обсуждаются конкретные развязки по всем узловым аспектам. Реанимирование СВПД представляется нам вполне достижимым.Очень бы хотелось, чтобы этому ничто не мешало, в том числе периодические "утечки" конфиденциальных докладов МАГАТЭ по Ирану. Отдаем должное стремлению руководства агентства изжить наконец эту застарелую проблему, созданную теми, для кого проверочные возможности МАГАТЭ – не более чем инструмент для сведения счетов с неугодными государствами. К ядерному нераспространению подобные нечистоплотные приемы не имеют отношения. К слову, доклады МАГАТЭ неизменно свидетельствуют, что иранская ядерная программа остается под плотным международным контролем. А с "перезапуском" СВПД в ИРИ возобновится и применение дополнительного протокола к Соглашению о всеобъемлющих гарантиях, что позволит свести к нулю "распространенческие риски", положив конец бесконечным стенаниям о "ядерной угрозе", якобы исходящей от Тегерана.– Согласны ли в РФ с оценками, что военно-космическая деятельность Ирана несет риски для безопасности в регионе? Будет ли Россия оказывать какое-то содействие Тегерану в развитии ее космической программы?– Как известно, в резолюции СБ ООН 2231 содержится призыв к Тегерану не осуществлять деятельность, связанную с разработкой и созданием баллистических ракет, спроектированных таким образом, чтобы они были способны доставлять ядерное оружие. Иранская сторона четко следует этому призыву. Будучи добросовестным участником ДНЯО, ИРИ не располагает ни ядерным оружием, ни его носителями и не осуществляет никаких разработок в этом направлении. Не стоит забывать, что после заключения СВПД Иран несколько лет оставался наиболее проверяемым государством среди членов МАГАТЭ, да и сегодня его ядерная деятельность находится под пристальным оком агентства.Разговоры о ракетной угрозе со стороны Тегерана, как правило, строятся на постулате о необходимости повсеместного сдерживания Ирана и создания максимальных помех для международного сотрудничества с ним в любых областях, включая космос. Кроме того, как все помнят, иранская ракетная угроза старательно раздувалась на Западе в качестве обоснования для развертывания американской ПРО в Европе. Все это было шито белыми нитками.На поверку Иран не обладает ничем таким, чего не имели бы его соседи по региону. "Демонизация" Ирана – тупиковый путь. Необходима широкая всесторонняя дискуссия по вопросам региональной безопасности, в рамках которой страны Персидского залива могли бы создать механизмы доверия и транспарентности, снимающие их озабоченность и подозрительность друг к другу. Такой разговор не может вестись без Ирана и против него. Добиться конкретных результатов и подвижек в решении столь крупного и болезненного вопроса можно только на инклюзивной основе, с подключением всех ключевых игроков региона.Фундаментальной предпосылкой для успешного движения в этом направлении, как и в Евроатлантике, является четкое соблюдение принципа единой и неделимой безопасности. Это подразумевает, что проблемы безопасности одних стран не могут решаться за счет или в ущерб другим государствам. Двигаться вперед не получится без налаживания равноправного и взаимоуважительного диалога между всеми региональными игроками, на что нацелена недавно актуализированная нами концепция обеспечения коллективной безопасности в зоне Персидского залива.Интерес Ирана к освоению космической техники соответствует глобальной тенденции. Многие государства-члены ООН проявляют активность в этой области. Попытки особо выделить деятельность Ирана и прямо поместить ее в военный контекст отдают предвзятостью и вводят в заблуждение. Все доводы в основном сводятся к тому, что действия Тегерана в рамках его заявленной мирной космической программы кому-то представляются "необычными". Если так ставить вопрос, то любое государство, осуществляющее свое законное право на мирное исследование космоса, можно будет обвинить в разработке средств доставки оружия массового уничтожения.Ирану и его соседям важно идти по пути создания механизмов доверия, предотвращения инцидентов и снижения угроз в ракетной сфере, причем на такую глубину, какую они сами посчитают для себя наиболее приемлемой. Россия готова этому всячески способствовать.
https://sputnik-abkhazia.ru/20220207/ataev-globalnaya-strategicheskaya-stabilnost-ne-v-interesakh-ssha-a-v-interesakh-rossii-1037448421.html
https://sputnik-abkhazia.ru/20220207/pochemu-russkie-prodolzhayut-lyubit-ameriku-1037460150.html
https://sputnik-abkhazia.ru/20220128/intervyu-sergeya-lavrova-rossiyskim-radiostantsiyam-glavnoe-1037334676.html
https://sputnik-abkhazia.ru/20220205/koktysh-rossiya-vynudila-ssha-k-dialogu-o-garantiyakh-bezopasnosti-1037442576.html
https://sputnik-abkhazia.ru/20220204/putin-obyasnil-iz-za-chego-mozhet-nachatsya-voyna-rossii-i-nato-1037420888.html
https://sputnik-abkhazia.ru/20220203/kedmi-rasskazal-kakimi-budut-peregovory-rossii-i-ssha-po-garantiyam-bezopasnosti-1037417087.html
https://sputnik-abkhazia.ru/20220202/putin-ssha-khotyat-vtyanut-rossiyu-v-vooruzhennyy-konflikt-1037392097.html
https://sputnik-abkhazia.ru/20211231/opasnosti-geopolitizatsii-i-poisk-sistemnykh-resheniy-glavnye-itogi-2021-goda-1036940472.html
https://sputnik-abkhazia.ru/20220201/putin-zayavil-chto-ssha-proignorirovali-printsipialnye-ozabochennosti-rossii-1037389211.html
россия
сша
Sputnik Абхазия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
2022
Sputnik Абхазия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Новости
ru_AB
Sputnik Абхазия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Sputnik Абхазия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
в мире, внешняя политика, мид рф, ядерная безопасность, интервью, мнение, россия, сша, нато
в мире, внешняя политика, мид рф, ядерная безопасность, интервью, мнение, россия, сша, нато
О важности российско-американского сотрудничества в сфере стратегических наступательных вооружений, о реакции западных стран на возможное размещение на территории Белоруссии российского ядерного оружия, а также о перспективах переговоров по иранской ядерной сделке рассказал в интервью РИА Новости директор департамента по вопросам нераспространения и контроля над вооружениями МИД РФ Владимир Ермаков. – Байдена многие называют президентом одного срока. Успеют ли Москва и Вашингтон за оставшееся до новых выборов в США время оформить какую-то рамочную договоренность на смену ДСНВ-3 (Договор между Россией и США о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений - прим. ред)? И нет ли опасности того, что в случае прихода к власти республиканцев они вообще выйдут из соглашений по стратегическим вооружениям?
– В вопросах международной безопасности и стратегической стабильности мы ориентируемся отнюдь не на электоральные циклы США. У нас также нет стремления устанавливать какое-то "расписание" или искусственные временные ограничения для переговорщиков. Единственное, что, пожалуй, следует принимать во внимание, – срок действия Договора о СНВ.
Исходим из предпочтительности оформления договоренностей в сфере контроля над вооружениями в виде юридически обязывающих документов. Конечно, из любого соглашения при крайней необходимости можно выйти, и для этого предусматриваются соответствующие процедуры. Однако подход к юридически обязывающим документам все-таки более серьезен и основателен. Нужно будет хотя бы формально представить какие-то обоснования, привести аргументы и выдержать сроки денонсации. Риск издержек в том числе политических существенно выше. Что касается возможных действий той или иной американской администрации, то строить прогнозы – дело заведомо неблагодарное.
– В каком формате планируется продолжать диалог РФ – США по стратегической стабильности? Когда может пройти следующая встреча? Будет ли создаваться отдельная рабочая группа по гиперзвуковому оружию? И будем ли мы настаивать, чтобы американцы не смешивали обсуждение гарантий безопасности со стратегическим диалогом, что они сейчас делают?
– Дело не в названиях, хотя и формулировкам в дипломатии уделяется особо пристальное внимание. Но вы совершенно правы – будем добиваться от Вашингтона обсуждения российских инициатив в комплексе, не допуская вычленения из предложенного нами "пакета" каких-то отдельных сюжетов или опций по своему вкусу. Вопрос о предоставлении нашей стране правовых гарантий безопасности в силу накопленной в российско-западных отношениях "критической массы" проблем приобрел настолько неотложный характер, что несколько подвинул сейчас на второй план ряд других важных аспектов стратегической повестки дня.
Дальнейший диалог с американцами по стратстабильности в немалой степени будет зависеть от того, как будут решаться вопросы, связанные с гарантиями безопасности. На данный момент понимания относительно графика новых встреч в рамках стратдиалога не достигнуто.
Что касается рабочих групп, то сейчас их две: "по принципам и задачам будущего контроля над вооружениями" и "по потенциалам и действиям, способным иметь стратегический эффект". В них предстоит дополнительно поработать над общим пониманием рамок и конкретных параметров дальнейшего взаимодействия по выходу на урегулирование встречных озабоченностей в стратегической сфере. По мере развития событий, если возникнет такая необходимость, стороны вполне могут договориться о каком-то "переформатировании", включая создание новых рабочих групп.
– Ранее Россия ввела свою гиперзвуковую систему "Авангард" в сферу действия ДСНВ. Но в РФ принимаются на вооружение и другие перспективные системы. Будем ли включать их в действующий Договор о СНВ или этот вопрос уже должен рассматриваться только в контексте будущего "уравнения безопасности"? И если да, то о каких системах может идти речь?
– Ракета комплекса "Авангард" действительно попадает в охват Договора о СНВ как межконтинентальная баллистическая ракета существующего типа, которая имеет новое боевое оснащение. Она учитывается в общем количестве развернутых носителей и боеголовок, числящихся по договору за Российской Федерацией.
Что касается наших перспективных систем, то засчитываться по действующему ДСНВ будут те из них, которые подпадают в согласованную сферу его охвата. Это межконтинентальные баллистические ракеты, баллистические ракеты подводных лодок и тяжелые бомбардировщики. На другие средства, не относящиеся к упомянутым категориям, установленные ДСНВ требования не распространяются.
При этом мы неоднократно доводили до американских коллег, что российские эксперты в перспективном плане готовы рассматривать возможность распространения принципов и механизмов контроля на интересующие обе стороны системы, способные решать стратегические задачи. Но строго и исключительно на основе взаимности. Односторонние шаги навстречу пожеланиям и требованиям США невозможны.
– Госдеп опасается, что конституционный референдум в Белоруссии "позволит" разместить там войска и ядерные силы РФ, что якобы создаст угрозу безопасности Европы. Насколько обоснованы такие заявления и на какой стадии обсуждения находится возможность размещения в союзной республике ядерного оружия?
– Хочется встречно задать вопрос – не видят ли наши европейские коллеги угрозу своей безопасности не в гипотетическом белорусском, а в реально имеющем место размещении на территории ряда стран НАТО американского ядерного оружия, способного поражать цели на территории России? Обращаем внимание и на то, что участие неядерных европейских стран в "совместных ядерных миссиях" НАТО напрямую противоречит их базовым обязательствам по Договору о нераспространении ядерного оружия. Мы с таким двуличием стран Запада категорически не согласны. Гипотетическое подтягивание к российским границам различных угрожающих нам видов вооружений стран НАТО, безусловно, потребует от нас адекватных мер реагирования, в том числе военно-технического характера. Один из основных посылов российских предложений по гарантиям безопасности как раз и состоит в том, что Западу давно пора одуматься, прекратить ничем не обоснованную антироссийскую истерию и не доводить ситуацию до крайне болезненного для них же самих обострения. Мы предложили договориться о правовых гарантиях непоявления таких систем у наших рубежей.
Напомню также о двух других наших ключевых требованиях к США и НАТО. Это – недопустимость дальнейшего расширения Североатлантического альянса и необходимость возврата конфигурации его сил и средств к ситуации, существовавшей в 1997 году.
– С учетом того, насколько противоположные позиции занимают Иран и США, готовятся ли в Москве к тому, что Совместный всеобъемлющий план действий по иранской ядерной сделке в конечном итоге так и не будет восстановлен? Есть ли у партнеров "план Б" на случай провала нынешних переговоров?
– Стоит отметить, что целью продолжающихся переговоров в венском формате, в которых участвуют Россия, Китай, Иран, европейские партнеры, а также представители США, было и остается полное восстановление реализации СВПД на тех условиях и в тех параметрах, которые были согласованы в 2015 году и закреплены в резолюции СБ ООН 2231. Никаких отклонений от этой линии быть не должно. Речь не идет ни о договоренностях по типу "СВПД плюс", ни о новых сделках на замену прежним решениям, ни о страховочных сценариях на тот случай, если многосторонние усилия по реанимированию плана действий не дадут результата.
Принципиально важно, что участники венского процесса объединены общей целью и сосредоточенно работают на позитивный результат. Подвижки есть, несмотря на информационные атаки разномастных противников ядерной сделки и волнение в СМИ. Здравые силы в мире отдают себе отчет в том, что СВПД не имеет разумной альтернативы, а грубые ошибки и нарушения резолюции СБ ООН 2231, допущенные прежней администрацией США, должны быть исправлены. Это создаст условия для "разморозки" Ираном своих добровольных обязательств, приостановленных в ответ на подрывные действия Вашингтона.
Конечно, восстанавливать всегда сложнее, чем ломать, о чем стоило бы помнить тем, кто сегодня пытается подгонять переговорный процесс и заранее назначать сроки его окончания. Мы ориентируемся не на "красные даты" в чужих политических календарях, а на содержательный итог, который, как мы надеемся, создаст условия для устойчивой реализации СВПД с выходом на окончательную нормализацию международного взаимодействия с Ираном. Именно ради этого и заключалась ядерная сделка, в рамках которой Вашингтон, Тегеран и остальные участники являются равноправными партнерами.
Как нам кажется, у тех в США и Европе, кто вдумчиво отслеживает ситуацию на переговорах по СВПД и знает историю вопроса, все же есть внутренняя убежденность, что окончательный развал ядерной сделки опасен. Он неизбежно привел бы к обострению напряженности на Ближнем Востоке и в Персидском заливе с непредсказуемыми и, скорее всего, необратимыми последствиями, которые будут ощутимы в мировом масштабе.
Положение нарушителя важнейших решений Совета Безопасности, по нашей оценке, также вряд ли устраивает США. Скорее наоборот, создает максимальный дискомфорт, бьет по их репутации как постоянного члена СБ ООН. Глобальное неприятие такого пренебрежительного отношения Вашингтона к своим международным обязательствам – а в соответствии со статьей 25 Устава ООН это юридические обязательства – неоднократно было подтверждено в докладах генсекретаря ООН. Так что политика Дональда Трампа по оказанию "максимального давления" на Иран не только себя дискредитировала, но и порядком навредила самим американцам. Рассчитываем, что в будущем повторения прежних ошибок не произойдет и "пакет" решений о восстановлении СВПД станет в этом плане надежной гарантией.
– Как в Москве оценивают продолжающиеся утечки докладов МАГАТЭ по Ирану? Могут ли они способствовать срыву переговоров? И как мы относимся к вновь раскручивающейся теме о том, что восстановленный СВПД все же должен содержать пункт о ракетной программе Ирана?
– Один из ключевых моментов состоит в том, что Иран готов вернуть свою ядерную программу к тем параметрам, которые были заданы в СВПД. Хоронить СВПД рано. Чтобы вернуть его к жизни, требуется тщательно синхронизировать встречные практические шаги американцев и иранцев по возвращению к первоначальным условиям ядерной сделки. Отмечаем настрой с обеих сторон двигаться в этом направлении, о чем свидетельствует и набравшая немалые обороны динамика венских переговоров. Разговор идет по существу, обсуждаются конкретные развязки по всем узловым аспектам. Реанимирование СВПД представляется нам вполне достижимым.
Очень бы хотелось, чтобы этому ничто не мешало, в том числе периодические "утечки" конфиденциальных докладов МАГАТЭ по Ирану. Отдаем должное стремлению руководства агентства изжить наконец эту застарелую проблему, созданную теми, для кого проверочные возможности МАГАТЭ – не более чем инструмент для сведения счетов с неугодными государствами. К ядерному нераспространению подобные нечистоплотные приемы не имеют отношения. К слову, доклады МАГАТЭ неизменно свидетельствуют, что иранская ядерная программа остается под плотным международным контролем. А с "перезапуском" СВПД в ИРИ возобновится и применение дополнительного протокола к Соглашению о всеобъемлющих гарантиях, что позволит свести к нулю "распространенческие риски", положив конец бесконечным стенаниям о "ядерной угрозе", якобы исходящей от Тегерана.
– Согласны ли в РФ с оценками, что военно-космическая деятельность Ирана несет риски для безопасности в регионе? Будет ли Россия оказывать какое-то содействие Тегерану в развитии ее космической программы?
– Как известно, в резолюции СБ ООН 2231 содержится призыв к Тегерану не осуществлять деятельность, связанную с разработкой и созданием баллистических ракет, спроектированных таким образом, чтобы они были способны доставлять ядерное оружие. Иранская сторона четко следует этому призыву. Будучи добросовестным участником ДНЯО, ИРИ не располагает ни ядерным оружием, ни его носителями и не осуществляет никаких разработок в этом направлении. Не стоит забывать, что после заключения СВПД Иран несколько лет оставался наиболее проверяемым государством среди членов МАГАТЭ, да и сегодня его ядерная деятельность находится под пристальным оком агентства.
Разговоры о ракетной угрозе со стороны Тегерана, как правило, строятся на постулате о необходимости повсеместного сдерживания Ирана и создания максимальных помех для международного сотрудничества с ним в любых областях, включая космос. Кроме того, как все помнят, иранская ракетная угроза старательно раздувалась на Западе в качестве обоснования для развертывания американской ПРО в Европе. Все это было шито белыми нитками.
На поверку Иран не обладает ничем таким, чего не имели бы его соседи по региону. "Демонизация" Ирана – тупиковый путь. Необходима широкая всесторонняя дискуссия по вопросам региональной безопасности, в рамках которой страны Персидского залива могли бы создать механизмы доверия и транспарентности, снимающие их озабоченность и подозрительность друг к другу. Такой разговор не может вестись без Ирана и против него. Добиться конкретных результатов и подвижек в решении столь крупного и болезненного вопроса можно только на инклюзивной основе, с подключением всех ключевых игроков региона.
Фундаментальной предпосылкой для успешного движения в этом направлении, как и в Евроатлантике, является четкое соблюдение принципа единой и неделимой безопасности. Это подразумевает, что проблемы безопасности одних стран не могут решаться за счет или в ущерб другим государствам. Двигаться вперед не получится без налаживания равноправного и взаимоуважительного диалога между всеми региональными игроками, на что нацелена недавно актуализированная нами концепция обеспечения коллективной безопасности в зоне Персидского залива.
Интерес Ирана к освоению космической техники соответствует глобальной тенденции. Многие государства-члены ООН проявляют активность в этой области. Попытки особо выделить деятельность Ирана и прямо поместить ее в военный контекст отдают предвзятостью и вводят в заблуждение. Все доводы в основном сводятся к тому, что действия Тегерана в рамках его заявленной мирной космической программы кому-то представляются "необычными". Если так ставить вопрос, то любое государство, осуществляющее свое законное право на мирное исследование космоса, можно будет обвинить в разработке средств доставки оружия массового уничтожения.
Ирану и его соседям важно идти по пути создания механизмов доверия, предотвращения инцидентов и снижения угроз в ракетной сфере, причем на такую глубину, какую они сами посчитают для себя наиболее приемлемой. Россия готова этому всячески способствовать.
